Вопросов к психиатрам накопилось много, масштаб интересов запредельно широк: от любовных расстройств до фанатизма, недобровольная госпитализация, стигматизация и синдром Плюшкина, политика и религия, эксперимент Розенхана, антипсихиатрия и кинематограф, особенности лечения, симуляция, судебная психиатрическая экспертиза, система ОМС, нозология и НЛО… И это еще не все. 

Мы собрали все вопросы воедино, и теперь интервью с врачом-психиатром выйдет в нескольких частях. Объять все сразу невозможно. Да и «психическое» до конца непостижимо, до сих пор даже неизвестно, как физиологические и биохимические, нейрогуморальные процессы головного мозга окончательно трансформируются в акт
сознания.

На ваши вопросы отвечает саратовский врач-психиатр высшей категории, психотерапевт Глеб Юрьевич Поспелов. 8 лет он отдал работе в Областной клинической психиатрической больнице Святой Софии, ныне продолжает трудиться и ведет приемы, как в государственных, так и частных клиниках города.

– Первый вопрос от читателей. В сериале «Доктор Хаус» был эпизод, когда человеку «стерли» память, чтобы таким образом вылечить от влюбленности, граничившей с сердечной патологией. Возможно ли такое в реальности?

 – Начнем с того, что «Доктор Хаус» – все-таки художественный фильм. В нем невозможно четко продемонстрировать клиническую картину реального заболевания, отследить его развитие. Уместить в 50-ти минутную серию историю болезни человека невозможно, тем более, передать первые признаки недуга, внутренние переживания. Нам будут показывать выжимку, яркие кадры, а не ту клинику, которая есть в реальности. В жизни действительно можно допустить, что человек в состоянии влюбленности становится подвержен каким-либо физиологическим расстройствам, поскольку становится более уязвим, чувствителен к внешним психотравмирующим факторам. И, технически, да – человек может заболеть, в том числе и сердечно-сосудистой патологией, как следствие высоких психоэмоциональных нагрузок. Но «стирание памяти» для излечения кардиопатий, как и любых других телесных заболеваний – не проводится. По крайней мере, я с этим не сталкивался.

– Но теоретически такое возможно? Стереть человеку память, чтобы он забыл, кого любит, прекратил страдать и занялся делом?

 – При травматизации мозга можно повредить области, отвечающие за воспоминания, так что намеренно лишить человека памяти можно… Но это инвазивный метод; вряд ли кто-то будет лечить подобную проблему хирургически. Хотя бы потому, что это очень трудно найти и должным образом воздействовать на определённые области мозга. Если брать суггестивную терапию, то есть внушение… Ну, теоретически это возможно, особенно в фильме. В жизни же я не слышал, чтобы кто-то занимался этим целенаправленно.

И потом. Само по себе состояние влюбленности не может вызвать психическое заболевание или другую органическую патологию. Во время острых эмоциональных переживаний меняется гормональный фон, что может привести к обострению уже имеющихся психических заболеваний или спровоцировать их начало, если была предрасположенность, предопределённая генетически. Понимаете? Это важно понять. Влюбленность, как и любые сильные переживания, могут спровоцировать начало заболевания, но не будут являться его причиной, а лишь создадут условия для его манифестации. Тогда человека надо лечить от конкретного расстройства конкретными методами, а не изощряться со стиранием памяти и прочими киношными уловками. Такие случаи нам попадались: человек влюблялся, и на этом фоне возникали проблемы с психикой.

– Какого рода? И чем все заканчивалось?

 – Я видел случаи развития  невротических расстройств, реактивных состояний на почве расставания и безответной любви. Человек приходил в состояние декомпенсации, впадал в депрессию. Проявлялась острая реакция на стресс, страдания, тревога, тоска. Большинство людей сталкиваются с такими моментами в жизни, многие переносят любовные страдания бесследно, а некоторым требуется медицинская помощь.

Несчастная любовь – этап в развитии личности; вряд ли можно найти человека, который не пережил бы расставание, безответную любовь. Но не все в состоянии справиться с ней самостоятельно, изначально это зависит от качеств личности, умственных способностей, темперамента, способности мыслить критически. В силу душевной конституции, ранимости, уязвимости, есть люди, которым необходима помощь. Им приходится обращаться к психотерапевтам, реже – к психиатрам.

В случае начала психического заболевания, спровоцированного переживаниями во время влюбленности – ситуация сложнее, поскольку речь может идти о тяжелых формах психических недугов. Прогноз на излечение всегда разный. Влияет масса факторов: пол, возраст, характер болезни, клиническая симптоматика, сохранность критики, отношение больного к происходящему. Были случаи, когда исход лечения был благоприятным, человек выписывался в хорошем состоянии. Так же были негативные случаи, когда заболевание текло злокачественно, с ухудшением состояния, носило непрерывный характер.

У Арсения Тарковского есть стихотворение «Последняя любовь». Невероятно красивое. И вот последняя строфа там отражает эмоциональную напряжённость и трагическую двойственнность любви:

Нас повело неведомо куда.
Пред нами расступались, как миражи,
Построенные чудом города,
Сама ложилась мята нам под ноги,
И птицам с нами было по дороге,
И рыбы поднимались по реке,
И небо развернулось перед нами…

Когда судьба по следу шла за нами,
Как сумасшедший с бритвою в руке.

Так что любовь – штука непредсказуемая.

– Есть мнение, что если человеку установлен психиатрический диагноз, то это навсегда. Психические заболевания неизлечимы. Это так?

 – Чтобы уверенно об этом говорить, надо понимать, какие заболевания мы имеем в виду.

Все зависит от того, чем человек болеет, как протекает заболевание, как он к нему относится, выполняет ли предписания. Я знаю людей, перенесших тяжелый приступ психического заболевания, той же шизофрении, которые были пролечены и в итоге уже более 10 лет живут нормальной жизнью. На данный момент клинических признаков заболевания нет, хотя диагноз шизофрения установлен. Все эти люди характеризуются определенным набором личностных качеств: высокий интеллект, хорошая социальная адаптация, готовность принимать лечение, позитивный настрой на совместную работу с врачом. Те, кто заинтересован и мотивирован, могут достичь высоких результатов, либо быть клинически излеченными – в зависимости от тяжести и типа заболевания.

Диагноз можно пересмотреть, если человек пролечился и по истечении ряда лет у него не отмечено клинических признаков заболевания. Он имеет право обратиться в ПНД по месту жительства, пройти обследование и быть снятым с учёта, а также пересмотреть диагноз.

– Можно провести аналогию психических заболеваний с онкологическими? В стиле: шизофрения, как и рак – не приговор, многие люди излечиваются, а другие десятилетиями живут в ремиссии и все в порядке, что у тех, что у других?

 – Условно можно. Но, безусловно, есть существенная разница. Люди, страдающие опухолевыми заболеваниями, в большинстве мотивированы к лечению, находятся в ясном сознании, хотят жить и готовы лечиться. Когда же речь идет о психических заболеваниях, больные нередко страдают отсутствием критики, не могут объективно оценивать тяжесть своего заболевания. Более того, больными себя не считают. В результате после выписки из больницы не лечатся, и возвращаются в еще более тяжелом состоянии. Кстати, миф о неизлечимости психзаболеваний как раз и приводит к тому, что масса людей, которым лечение могло бы помочь, от этого отказываются, или вовсе не обращаются к врачу. Итог, как правило, печален.

– Но их можно понять. Кому нужна постановка на учет и клеймо сумасшедшего?

 – Клеймо – это проблема социальной стигматизации. Глумиться над больным человеком способны лишь недостойные или неумные люди, ко мнению которых не стоит и прислушиваться. А постановка на учет нужна самому пациенту, чтобы врач-психиатр мог контролировать его состояние,  выписывать рецепты и помогать в процессе лечения. Это упрощает жизнь больному. Естественно, что наличие некоторых заболеваний ограничивает его возможности: например не допускает работу на определенных должностях, ношение оружия, вождение и пр. Но согласитесь, что объективно опасно давать власть и оружие в руки человеку, который живет в своем мире, не контролирует себя, не может объективно оценивать реальность. Это касается  тяжелых психических расстройств.

Когда же речь идет о неврозах в их многообразии, ОКР, последствиях стрессов, тревожных расстройствах, тогда, конечно – постановка на учет не влияет на положение в обществе. Технически, невротическое расстройство может развиться у любого из нас. Многие преодолевают эту ситуацию сами; порой оно может быть достаточно привязчивым, откладывать отпечаток на личность больного. Например – навязчивые ритуалы (мытьё рук, уборка в квартире, манипуляции с бытовыми предметами); навязчивые сомнения, ипохондрия. Но не это лишает человека способности руководить своими действиями, понимать их значение, прогнозировать последствия. Таким образом, обращение к врачу важно для дифференциальной диагностики, чтобы отличить одно от другого и не подвергать жизнь человека и окружающих опасности. Это ещё и вопрос ответственности каждого из нас перед социумом, близкими.

– Вот бывает бред ревности. Это психическое расстройство?

 – Любой бред – это симптом психического расстройства, а не отдельное заболевание. Это ложное умозаключение, не имеющее под собой реальных оснований. Бред ревности встречается при самых разных заболеваниях. Я часто встречаю такие феномены у лиц пожилого возраста, связанные с возрастными изменениями организма.

– Но некоторые женщины жалуются – вот меня муж к каждому столбу ревнует, проверяет телефон, закатывает скандалы на пустом месте…

 – Бывают патологически ревнивые люди. Но ревность – это не всегда бред. Человек может быть ревнив в силу воспитания, склада характера. Это две разные вещи. Ревность – сверхценная идея с повышенной эмоциональной окраской, имеющая архиважное значение для конкретного человека. Если мужчина влюблен, и предполагает, что его женщину может кто-то отнять, то подобный страх может овладеть им и на здоровой основе. Возможно, был печальный опыт. В таком случае критика к ситуации снижается, и человек не всегда в состоянии контролировать эмоции.

– И как тут понять, где норма, где патология?

 – Бред не поддается логическому разубеждению. Ревнивца можно убедить в том, что он не прав, доказать, что его умозаключение ошибочно, он даже может извиниться. Если это бред, то переубедить его невозможно. Любое доказательство верности он будет игнорировать или опровергать. Например, если скажет, что вчера жена ему изменила в обед, а ему покажут видеозапись, где она сидит на рабочем месте, он скажет, что перепутал день, и она изменила ему позавчера. И так до бесконечности.

– Что делать в этой ситуации?

 – Лечить. Донести до партнера необходимость обратиться к врачу. Бред не появляется сам по себе, а сопровождается рядом расстройств. Иногда человека можно убедить, упирая на другие проблемы, что с ним не все в порядке. Пусть при этом он не согласится с тем, что ревнует напрасно. Врачи-психиатры помогут снять бредовую симптоматику. Вылечить саму болезнь – под вопросом, но бредовые идеи при адекватной терапии теряют свою актуальность или исчезают. Если вовремя не помочь, то болезнь может прогрессировать. Такой человек становится опасен для окружающих, может проявлять агрессию к мнимым любовникам вплоть до увечий, убийства. Тогда дело встанет за недобровольной госпитализацией или заключением под стражу.

– Многих людей волнует вопрос недобровольной госпитализации. Есть мнение, что если кто-то очень захочет, то может войти в сговор с психиатром, и любого человека упечь в психлечебниицу.

 – Это не так. Решение о недобровольной госпитализации принимается не одним психиатром, а комиссией. Изначально человек осматривается районным психиатром, который выписывает направление на госпитализацию, либо врачом «скорой помощи», доставившим больного в приемное отделение. Затем он попадает в лечебное отделение, где находится до решения суда. Его состояние оценивает лечащий врач, дает заключение, назначается врачебная комиссия. Если человек нуждается в лечении, но не осознает его необходимости и представляет угрозу, как для окружающих, так и для самого себя, то дело направляется в суд. Заболевшего человека осматривают в присутствии судьи, представителей прокуратуры и защиты. Если они видят, что выводы врачей небезосновательны, то у суда нет причин отказывать в недобровольной госпитализации.

Я еще ни разу не видел случая прямой заинтересованности врачей. Во-первых, все это сопряжено с подготовкой массы документов и лишней писанины. Можно, конечно, предположить, что некто за большие деньги договаривается с врачами и судом, но на самом деле это хлопотно и ненадежно – на каждом из этапов освидетельствования может ждать провал. Во-вторых, упрятать здорового человека в больницу трудно. Для того и делается поэтапное освидетельствование, чтобы избежать злоупотреблений в этой сфере. Миф о легкости этого мероприятия родом из 90-х, думаю, там он и остался.

– Но сейчас модно при разводе уповать на неадекватность второй половины, чтобы отсудить себе детей, например. Если вы говорите, что здорового человека принудительно госпитализировать сложно, то можно довести его до такого состояния, когда госпитализация будет обоснованна?

 – Умышленно это сделать довольно тяжело. Мне приходилось разбирать случаи, когда один супруг сообщал о неадекватности другого. Но на то были реальные основания, человек был действительно болен. Страдая от болезни и не осознавая этого, он создавал конфликты. С ситуациями, когда заведомо пытались оговорить здорового человека, не сталкивался, а вот наоборот – было. Один душевнобольной, пользуясь знаниями, почерпнутыми в процессе своего лечения, пытался оговорить здорового. Но мы-то видим, кто болен на самом деле. В целом можно сказать, что в здоровых гармоничных семьях таких ситуаций не возникает. Здоровые полноценные люди умеют договариваться друг с другом. В конфликтных случаях по этим делам проводится судебная экспертиза.

– Но разве нельзя довести человека до нервного срыва? Свести с ума. В кино полно примеров. Говорят, даже есть агентство, работники которого могут превратить жизнь человека в ад, преследуя его, срывая обычный ритм жизни. Такое возможно?

 – Теоретически, конечно, можно спровоцировать здорового человека на эмоциональную реакцию. Во многом это будет зависеть от состояния его психики, качеств характера. Человек с нестабильной психикой больше подвержен воздействиям со стороны, он может дать реакцию на стресс. Если человека постоянно оскорблять, шантажировать, подавлять, преследовать, такой натиск выдержит не каждый. Но все это – уголовно наказуемые деяния. Если кто-то начнет вас донимать, вы, скорее, обратитесь в полицию, а не к психиатру. И потом, здоровый человек сохраняет критическое отношение к происходящему.

Допустим, вы заметили, что за вами следит человек в шляпе. Раз заметили, два. Как только ситуация станет критической, неудивительно, что вы к нему обратитесь с целью разобраться в ситуации. Это нормально. Помните культовый фильм «Игра» с Майклом Дугласом?  Прекрасный детектив и триллер, но представить такое в реальности невозможно – слишком многокомпонентная система.

Нельзя продумать все ситуации заранее, а тем более, представить реакцию на них человека, даже если вы его знаете сто лет. Их не спрогнозирует даже его психолог или психиатр. Поэтому на каждом этапе игры план может быть сорван. Так же, как и обязательно найдется тот, кто проболтается. Как там говорится в немецкой поговорке: «Что знают двое, то знает и свинья», не так ли?

Продолжение следует…

Автор: Виктория Фёдорова, журналист, medrussia.org