У взрослых наиболее распространены опухоли легких (12% от всех онкологических заболеваний). На втором месте – опухоли кожи, включая меланому. Дальше локализация опухолей дифференцируется по распространению у мужчин и женщин. У мужчин далее идут раки желудка, толстого кишечника, простаты, опухоли кроветворной и иммунной системы. У женщин – опухоли молочной железы и репродуктивной системы.
50% онкологических заболеваний у детей – это опухоли кроветворной и иммунной системы. Еще 25% – это опухоли центральной нервной системы. У оставшихся 25% детей выявляют опухоли различных органов и систем, формирующиеся, как правило, внутриутробно, или возникающие вследствие генетических причин, например первичного иммунодефицита.
По словам Александра Румянцева, с 1991 года серьёзно продвинулось лечение рака: если тогда выживало 7-10% детей с острым лимфобластомным лейкозом, то сейчас – 90%, при опухолях головного мозга погибали все пациент, а сейчас выздоровление наступает у более 70% больных.
«Во-первых, сейчас все дети обеспечены бесплатным лечением в полном объеме. Во-вторых, с начала 90-х годов мы проводим трансплантации гемопоэтических стволовых клеток. Всего сейчас в России ежегодно делается более 500 трансплантаций, но планируется увеличить их количество до 1000. В-третьих, проводится большая исследовательская работа по оптимизации лечения детей больных раком, в которую включено 59 регионов России, по итогам их работы разрабатываются протоколы лечения для разных видов рака, что помогает врачам четко расписывать и проводить больного по всем этапам лечения», – рассказал врач о пути развития лечения онкологии.
Кроме того, началось импортозамещение лекарств, что также делает лечение доступнее.
Примерно 4,5 тысячи детей в России заболевает онкологическими заболеваниями каждый год. А взрослых – в прошлом году зарегистрировали 620 тысяч первично заболевших. Разница существенная.
«Надо отметить, что сегодня в детской практике ошибки диагностики достигают почти 30%. Поэтому мы вместе с Минздравом организовали в нашем центре морфологический референс-центр, обязательно перепроверяем диагноз. Оплачивает это Фонд медицинского страхования», – отмети.
Это дает возможность устранить ошибки диагностики, сделать лечение оптимальным и достичь результата. Во взрослой сети этот вопрос пока в стадии решения.
При лечении детей, в основном, используют лекарства, если нужно, делают операции, проводят лучевую терапию. Тем пациентам, у которых удается добиться ремиссии – это примерно 90% детей – проводится исследование на остаточную опухоль. Если ее нет – ребенок уходит домой и получает лечение на дому, химиопрепараты, и наблюдается в течение пяти лет. Те дети, у которых не удалось добиться ремиссии, или те, у кого случился рецидив, переходят на вторую фазу лечения. Существуют противорецидивные протоколы, они на порядок более жесткие, чем протоколы первой линии, возникают побочные эффекты, которые требуют дополнительного лечения. Ребенок должен получать сопроводительную терапию – от противорвотной терапии, антибиотиков, ростовых факторов до очень высоких доз иммуноглобулинов.
Обычно после противорецидивного лечения вылечиваются от 30 до 50% пациентов из числа резистентных (которые не ответили на первую стадию лечения) больных. Следующий этап – это трансплантация гемопоэтических стволовых клеток. Она очень эффективна для пациентов с опухолями кроветворной и иммунной системы. Четвертый этап – это экспериментальная терапия. Это применение антител опухолевых клеток, “CAR”-технология, иммунотоксины, таргетные препараты, основанные на коррекции молекулярных нарушений генома.
«30 лет назад мы обсуждали с зарубежными коллегами, что делать с 30% детей, у которых нет успеха в лечении. В настоящее время этот процент значительно уменьшился.
Сейчас большинство раков перестали быть смертельно опасным заболеваниями, стали превращаться в хронические, прогредиентные заболевания, в ряде случаев требующие пожизненного медицинского контроля», – подчеркнул Алекснадр Румянцев.
Специалист отметил, что в области лечения онкологии необходимо реформирование: детский популяционный регистр, в котором были бы указаны не только ФИО и возраст, а информация обо всей жизни и лечении пациента. Даже если ребенка везут лечиться за рубеж, то он потом возвращается домой, и врач должен понимать, какое лечение уже было проведено.
Пока такие регистры существуют только на уровне самодеятельности в отдельных регионах России.
«Хотелось бы, чтобы это было сделано на профессиональном уровне. Тогда появится шанс на устранение дефектов медицинского контроля, обеспеченности пациентов лекарствами, выполнение полного цикла клинических рекомендаций, отсутствие “отсебятины” в лечении.
Конечно, такой регистр при этом должен быть абсолютно защищенным, чтобы информация о больном не попала в чужие руки», – заключил доктор.
Как сообщалось ранее, главный детский онколог Министерства здравоохранения Архангельской области, заведующий кафедрой детской хирургии Иван Турабов рассказал изданию рассказал об онкологической настороженности родителей и профилактике онкозаболеваний у детей. Подробнее читайте: Онколог: Предотвратить развитие опухоли у детей невозможно.