Лицензию на проведение независимой медэкспертизы при расследованиях уголовных дел, а также для подготовки к гражданским искам в суд собирается получить Медицинская палата Свердловской области. Об этом сообщил советник главы региона Феликс Бадаев на всероссийской конференции «Медицина и право». Он заявил, что  речь идет о дополнительных процедурах, а не замене судебно-медицинской экспертизы по ходатайству органов Следственного комитета России или по решению суда.

По словам Бадаева, резонанс в СМИ влияет на следствие, на действия экспертов и на суд. Чтобы правильно донести информацию о том, что произошло, когда случается врачебная ошибка, мы наладили взаимодействие со следственным управлением СКР по Свердловской области, ведем совместный прием, участвуем в анализе дел.

«Нам важно, чтобы следователи услышали профессиональное мнение специалистов в процессе следствия, а нашим экспертам важно знать профессиональное мнение юристов-следователей о правовых коллизиях каких-то случаев. Мы планируем получить лицензию на экспертизу качества медпомощи и проводить ее. Некоторые мои коллеги назвали меня полным идеалистом, но мы провели с [главой СУ СКР по Свердловской области Михаилом] Богинским совместный прием. Главное – желание обеих сторон достичь объективности, на кону стоят жизни пациентов и профессиональная деятельность медработников», – цитирует советника “Новый день“.

Его коллега, член Медицинской палаты Московской области Елена Тихонова также подчеркнула, что независимая экспертиза качества медицинской помощи не заменяет и не отменяет экспертизу СМЭ. Хотя, по ее словам, нередко независимые эксперты находят огрехи в работе коллег.

«По всем уголовным делам, которыми мы совместно занимались с СКР, экспертизы произведены от трех до семи штук в рамках одного дела. Почему? Есть проблема со СМЭ именно в выводах о причинно-следственных связях. Адекватно и объективно вопросы качества может оценить только эксперт. СМЭ привлекает клиницистов, это замечательно, но мы видим в их выводах, что они грешат субъективизмом, они высказывают свою позицию по клиническому случаю с точки зрения своего опыта. А экспертиза качества – с позиции действующих документов. В этом разница», – объяснила она.

В Бюро СМЭ Свердловской области не согласились с критикой коллег. Замначальника учреждения Юрий Кобелев сообщил, что специалисты не субъективны. «Я хочу, чтобы меня поняли правильно, судебно-медицинская экспертиза – это не адвокаты от здравоохранения, как нас часто принимает следствие [при расследовании уголовных дел в отношении врачей], и не прокуроры, как нас принимают врачи, наша задача – справедливость».

При этом он признал, что в бюро СМЭ есть ли девять штатных клиницистов, а если для проведения экспертизы требуется специалист другого профиля, то его назначает минздрав по ходатайству СКР.

«Всего девять специалистов, а дела все разные. Возьмем хирургию – много заключений по более узким разделам хирургии, когда наши специалисты удивляются, как сделаны такие заключения. У нас экспертов в Медицинской палате много, поэтому сотрудничество по выбору экспертов по конкретным случаям было бы полезно», – ответил Бадаев.

Начальник бюро судебно-медицинской экспертизы Ивановской области Сергей Ерофеев сказал, что специалисты СМЭ «имеют мощный иммунитет от упреков».

«Из всех медицинских специальностей наша является наиболее конфликтной. Нами всегда кто-нибудь недоволен. Если мы удовлетворяем одну сторону, то мы можем быть уверены, что другая будет сражаться так, что и нам, и правоохранителям мало не покажется. Я к этим вещам спокойно отношусь. Но работа по «врачебным» уголовным делам, которых в последнее время очень прибавилось, показывает, что наши правоохранители тоже стали сомневаться в нашей добросовестности, чего раньше мы не наблюдали. Выражается недоверие, красивое слово «корпоративность» звучит. Но если появится другая экспертиза, которая будет всерьез подходить к делу, то сложности в отношения с правоохранительными органами и другими инстанциям экспертам придется тоже пережить», – подытожил он.