В первые годы жизни мальчику диагностировали острый лимфобластный лейкоз, а в три года пересадили костный мозг от мамы, однако пересаженный костный мозг и его иммунная система стали атаковать организм реципиента.
Начался процесс поражения кожи, суставов, слизистых, глаз и органов ЖКТ. Врачи НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии имени Р. М. Горбачевой, где мальчик наблюдался по основному заболеванию, добились ремиссии лейкоза и остановили отторжение, но кожа пациента покрылась рубцами, а пальцы рук срослись и оказались в согнутом и малоподвижном состоянии.
Для возвращения подвижности кисти врачи Клиники им. Н. И. Пирогова провели несколько операций. В них участвовали завотделением травматологии № 3 Владимир Заварухин и травматологи-ортопеды Наталья Прокофьева и Анна Фирсова. Однако спустя несколько месяцев развился некроз большого пальца на фоне сепсиса.
Чтобы спасти кисть и вернуть ее функциональность, врачи решили действовать в два этапа: сначала удалили омертвевшие ткани большого пальца и пересадили кусочек кожи мамы, а когда донорский участок прижился, приступили к восстановлению большого пальца, который уже перестал сгибаться и не доставал до других пальцев кисти.
Из-за вторичной склеродермии, поразившей пальцы стопы мальчика, пересадить ему собственный палец было невозможно, поэтому хирурги использовали часть второго пальца со стопы его мамы.
По словам травматолога Владимира Заварухина, сейчас сложно давать какие-то прогнозы, ведь случаи с подобным стечением обстоятельств не были описаны ранее, но на данный момент пересаженный палец является единственным пальцем с сохранной ногтевой пластинкой и не пораженной кожей у ребенка, что позволяет рассчитывать на максимальный функциональный эффект.
Фото: пресс-служба СПбГУ