Почему врачи увольняются из муниципальных поликлиник и куда исчезают выпускники медвузов? Эксперты: Наталья Аксенова — председатель комиссии ОП Смоленской обл. по вопросам здравоохранения и соц. политики; Станислав Дмитриев — политолог (г. Владивосток); Дмитрий Булетов — член правления «Содружества молодых врачей»; Валентина Алифирова — декан лечебного факультета СибГМУ, завкафедрой неврологии и нейрохирургии, д.м.н., профессор, заслуженный врач РФ.

Мария Цыганова: Здравствуйте, уважаемые радиослушатели, это программа «Угол зрения». Тема сегодняшнего эфира звучит следующим образом: «Дефицит „белых халатов“: почему в больницах и поликлиниках Приморья не хватает врачей». Но прежде чем мы начнем разбирать конкретную региональную ситуацию, я предлагаю разобраться в целом, какие же программы существуют в России для того, чтобы каждый житель получил возможность обследоваться и лечиться у грамотного специалиста. И в связи с этим возникает вопрос, действительно ли эффективны эти программы, если они есть. А они есть, мы все помним про программу «Земский доктор». Эта программа предполагает выдачу определенной компенсации, а именно 1 миллион рублей молодым специалистам, если они согласны переехать работать в сельскую местность. У нас уже было очень много споров по этому поводу, некоторые отмечают, что, несмотря на то, что официальные данные по этой программе очень лестные, и сообщается, что очень многие молодые специалисты воспользовались этой программой и переехали жить в деревни и какие-то поселки и так далее, но при этом, когда начинаем разговаривать с людьми, которые живут непосредственно в этих населенных пунктах, они не заметили в своем городке какое-нибудь изменение в ситуации, и все осталось на своих местах.

И переходим к непосредственному обсуждению нашей сегодняшней темы, ей стала статья, опубликованная на «Дейта.ru», в которой сообщается, что «во время рабочего визита Владимира Миклушевского дальнегорцы смогли попасть на личный приём губернатора, где озвучили шесть вопросов — задавали вопросы по благоустройству местного парка, качеству коммунальных услуг, ремонту дорог и вопросы по здравоохранению. Во время встречи, на которой присутствовал вице-губернатор Павел Серебряков, руководство района, местные депутаты и представители прокуратуры обсуждали острый для Дальнегорска вопрос — нехватку медицинских кадров. Только за последний год из Дальнегорской городской больницы ушло 10 врачей, что, несомненно, очень беспокоит горожан и влияет на качество медицинского обслуживания. Таким образом, к примеру, окулиста для взрослого населения просто нет, попасть можно к специалисту только платно в негосударственной клинике. Вице-губернатор Павел Серебряков отметил, что дефицит кадров связан в том числе с отсутствием жилья для специалистов и эту проблему нужно решать при активном участии муниципальной власти. Он привел пример — в 16 муниципальных образованиях края квартирный вопрос для врачей вопрос решается и совсем не обязательно за счет местных бюджетов, которые часто не имеют лишних средств. Другой причиной отсутствия кадров является нежелание так называемых «целевиков» возвращаться в учреждения «на местах». «Сегодня в крае существует непростая ситуация по целевикам, которая мне очень не нравится. Они приходят, учатся за счёт медицинских учреждений, в этом случае стоимость обучения значительно ниже, чем, если бы студент поступил на коммерческое отделение. Если он в последующем отказался в нём работать, то должен платить во много раз больше, чем стоимость коммерческого обучения —это мера ответственности каждого, ведь специалиста ждут семь лет. Сегодня мы пересматриваем целевые договоры в части увеличения компенсации в пользу государства», — добавил Павел Серебряков. Вице-губернатор предложил властям Дальнегорского городского округа провести ревизию имеющегося жилого фонда, — квартиры, которые нуждаются в ремонте, средств на который нет, можно передать в краевую собственность и ремонт произведут за счет краевого бюджета. Кроме того, необходимо рассмотреть возможность создания муниципальной программы «Жилье для медицинских работников».

Чтобы разобраться и понять, какая на самом деле обстановка в Приморье, мы связались с Дмитриевым Станиславом, местным жителем и политологом (г. Владивосток). Здравствуйте, Станислав.

Станислав Дмитриев: Здравствуйте.

М.Ц: Расскажите, какая же реальная ситуация с наличием врачей в регионе и почему специалисты уходят из медицины? Или не все так плачевно, как говорит нам интернет?

С.Д: Давайте разделим эту проблему на две части. Есть проблема с кадрами. Наиболее остро эта проблема чувствуется в северных районах и центральной части, потому что представьте себе какой-нибудь район, там проблема с кадрами на протяжении 27 лет, потому что студенты, которые заканчивают один вуз, не особо горят желанием уехать куда-нибудь подальше от краевого центра и работать там. Вы сами прекрасно понимаете, что зарплаты медиков в РФ далеки от идеала. Не во всех больницах, но тем не менее. Во Владивостоке эта проблема выглядит иным образом. У нас большой приток кадров в медицинский центр ДВФУ, это точно можно уже сказать, потому что там самые большие зарплаты, которые только можно найти во Владивостоке. Но при этом катастрофически не хватает людей в участковых службах, в каретах скорой помощи, районных больницах, которые есть практически в каждом районе Владивостока. Эта проблема действительно есть, связанная во многом с экономической частью, это низкие зарплаты. И с потерей имиджа работы врача.

М.Ц: Скажите, а как тогда поступать пациентам, если нет врачей? Что остается делать местным жителям?

С.Д: Нужно вспомнить о том, что мы уже свыше 27 лет не живем в эпоху Советского Союза. Государство обязано по Конституции выполнять свою норму, но чисто практически реализовать ее не может. Выходом вижу частную медицину, в районах это не выход полноценный, потому что там даже частной медицины нет. А во Владивостоке это единственный доступный вариант оказания медицинской помощи. Но у нас вариантов не так уж и много. Либо стоять в очереди в поликлинике, либо пойти в платную, сделать все быстро, удобно, потому что время — это ключевой фактор в оказании медицинской помощи. Именно поэтому частники в этом плане лидируют, и большинство студентов, к сожалению, уходят именно в частные структуры, там работа хорошая, условия нормальные, и к людям там относятся лучше, чем в государственных больницах. Также есть проблема с бюрократией, потому что врачи, кроме того, что лечат пациентов, у них есть определенное количество времени, которое каждый врач может потратить на своего пациента, львиную долю из этого он должен потратить на оформление документов. Не заниматься лечением, а оформлять документы. Проблема медицины охватывает все остальные проблемы, находит отклик всех других проблем, которые есть в нашей стране. И в связи с этим мы имеем то, что имеем. Это проблемы не только Приморского края, это проблемы всей России. Мы же не живем отдельно, мы живем в рамках целостной системы, которая реализуется в каждом субъекте РФ. И именно такие же проблемы абсолютно в каждом субъекте РФ есть, они отражаются и в Приморском крае, и в любом другом регионе. Я думаю, что экономика, которая сопровождается низкими зарплатами, крайне низкая степень мотивации вообще, потому что студенты медвуза — это либо очень богатые люди, либо очень бедные. Прослойки, для которых мотивация — сама профессия, как это было раньше, но сейчас такой прослойки практически нет, времена другие. Выходов из этой ситуации придумывали достаточно много, это и программа «Земский доктор», насколько я помню, но они не работают, они не были эффективными уже на стадии проекта. Потому что отправить студента куда-нибудь работать в сельские районы практически невозможно, там условия просто ужасны, поэтому для многих это недопустимая норма. Они остаются в городе, в частных клиниках, либо пытаются переехать в другой регион, где получше.

М.Ц: Скажите, а как же быть с официальными данными? Очень многие работники в сфере здравоохранения ссылаются на эту же программу и говорят, что она дает глобальные результаты. Получается, что это что-то такое среднее, если мы будем говорить о регионах и посмотрим глубже на этот вопрос, то ситуация все равно не меняется, я правильно вас поняла?

С.Д: Да. Поймите, по этой программе вы не единовременно получаете деньги, вы не можете приехать в поселок, получить миллион, построить себе большой дом, купить более-менее нормальную машину и по-человечески жить. Вы эти деньги будете получать в течение определенного периода. И этот период растягивается не на один год. И за это время много что может измениться. В конце концов, не каждый городской житель способен жить в деревне. А что уж говорить о таких числах, как год и так далее. И еще был достаточно интересный проект, это целевое образование, когда поступающих с районов берут на контракт и отправляют работать, а они не могут сразу вернуться назад. «Земский доктор», может, по статистике хорошо, но по статистике у нас и зарплаты в Приморском крае 36 тысяч рублей. А остается вопрос, сколько людей в крае получают такую зарплату. Их не так много на самом деле, потому что у нас люди — это класс либо очень богатых, либо людей, которые подходят к тому, чтобы стать очень богатыми, или очень бедные. Вот такое деление у нас есть, это то, что можно увидеть, когда выходите на улицу, покупаете продукты в магазине, это то, что не покажет статистика, потому что она крайне относительна в этом вопросе.

М.Ц: Мы тоже неоднократно в наших программах говорили о том, что статистика — дело субъективное.

С.Д: По Владивостоку подобную статистику делают медцентры. Там большие зарплаты, и там работает больше всего медиков. В других районах зарплаты ниже. Понятное дело, что в статистику входят все больницы, но за счет высоких зарплат в медцентре, а зачастую они очень высокие, это позволяет делать очень хорошую статистику. Год назад заработные платы у врачей составляли порядка 40 тысяч рублей, это больше, чем средняя по региону. Разумеется, что врачи получают от 5 до 15 в простых больницах. Получается, что люди, отучившиеся 6−7 лет в университете, будут получать подобную зарплату. Естественно, такая перспектива радует немногих.

М.Ц: Станислав, если ситуация в ближайшее время не изменится, не разработают такую эффективную программу, которая привлечет молодых специалистов в сфере здравоохранения в поликлиники, в больницы и как-то сможет уровнять шансы всех жителей регионов получить качественное медицинское обслуживание, к чему мы тогда придем?

С.Д: Это зависит от того, насколько вы верите в российский бюджет, все упирается в финансы. Для того, чтобы привлекать молодые кадры в больницы, необходимо финансирование, хотя бы на том уровне, как это было в СССР. Когда молодой специалист может рассчитывать на получение жилплощади, когда он может рассчитывать на получение относительно нормальной зарплаты, пусть она даже не будет средней по региону, но хотя бы на них можно будет прожить. Пока ничего этого сделано не будет, то, разумеется, ни о каком притоке молодых кадров говорить не стоит. Все будут уходить в частные медслужбы и пытаться устроиться от медицины, потому что многие, кто отучиваются, переосмысливают свою жизнь и понимают, что это не то место, где стоит работать. А говоря о том, что нас ждет, то скорее всего нас ждет массовый переход на платную медицину, ведь альтернатив просто нет. Либо вы не лечитесь совсем, либо вы идете лечиться за деньги.

М.Ц: Большое спасибо, что поучаствовали в нашей программе, поделились своим мнением и объяснили ситуацию, которая сейчас на самом деле существует в Приморье. До свидания.

С.Д: До свидания.

М.Ц: У нас на связи следующий эксперт, Дмитрий Булетов, генеральный директор «Содружества молодых врачей». Дмитрий, расскажите, как складывается ситуация? Почему люди увольняются из больниц?

Дмитрий Булетов: На самом деле, факторов, которые влияют на увольнение работников, достаточно много. Основной — это несопоставимая нагрузка к тем денежным средствам, которые получают врачи в регионах. Абсолютно все врачи, и неважно, в каком месте, в каком регионе страны они находятся, все говорят о нехватке и низком уровне заработных плат, даже несмотря на то, что в последнее время они повышались. Однако повышались они той ценой, что сокращались коллеги, какие-то другие лечебные заведения, что сильно привело к возрастанию нагрузки на врачей всех звеньев. И в связи с этим получилось работы больше, а существенных денежных средств, которые стали приходить врачам, не выросло. Плюс, сейчас очень тяжело работать, потому что за последние 5 лет, когда был принят 322 ФЗ, в котором было сказано о том, что медицина перестала быть помощью, а стала услугой, многие пациенты стали относиться к врачам как к обсуживающему персоналу. Плюс, очень тяжело стало найти достойное место работы, где бы врач не занимался исписанием бумаги по пациенту, а мог заниматься лечебным процессом, саморазвитием и еще чем-то. По последним реформам, у нас теперь выделено 12 минут на прием каждого пациента, но, например, даже в Москве осталось дублирование медицинской документации. Врач заполняет и электронную историю болезни, и дублирует некоторые показания на бумагу. Получается, что на общение с самим пациентом остается буквально 2−3 минуты, все остальное занимает бумажная работа. Это касается не только первичного звена, но и стационаров, клинических институтов, федеральных центров и прочего.

М.Ц: Получается, что у медиков нет того достойного уровня и зарплаты, чтобы они оставались на своих местах?

Д.Б: Понимаете, с медиков очень модно стало требовать, чтобы мы лечили, как в лучших странах, равнялись на западные страны, требовать показатели, которые бы у нас шли по медицине, которая идет в развитых странах, но при этом уровень заработных плат и условий у нас сохраняется. И, при этом, постоянно приходят и требуют от врачей, чтобы они постоянно выполняли какие-то показатели и еще что-то, но при этом никаких особых преференций не выходит. Причем могу вам сказать, что сокращение финансирования на многих специальностях, например, как лучевые диагносты, им убирают дополнительные надбавки за вредность, убирают льготный выход на пенсию, хотя рентгеновские аппараты не меняют.

М.Ц: Вы также упомянули, что загоняют в жесткие рамки врачей. А как быть в ситуации, если пациент действительно попался со сложным диагнозом, и невозможно за 12 минут разобраться, как в таком случае быть?

Д.Б: Я вам приведу пример. Мои родители вчера ходили в районную поликлинику, там все сделано замечательно, поставлена электронная очередь, но врач, который там находился, он был достаточно в преклонном возрасте, и он достаточно медленно заполнял анкеты у пациентов, особо не успевая что-то сделать, на одного пациента у него уходило примерно 20 минут. И поэтому получалось таким образом, что очередь из электронной перетекала в живую. И винить в этом врача я тоже не могу. Все-таки обучаться новым технологиям — это непростое дело и не когда оптимизацию этого процесса никто не проходил. И все очень сильно зависит от руководства, с которым работает этот врач. Если врач нужен самому руководству, то особо никаких последствий не будет. Все прекрасно понимают, что уложиться в эти 12 минут достаточно тяжело. Если начальство требует от него, они могут за это и штрафовать, поэтому все очень сильно зависит от руководителя на местах.

М.Ц: Получается, в некоторых поликлиниках складывается такая ситуация, что врача ставят перед выбором, либо он нарушит какой-то норматив, либо он разберется с пациентом быстро и дальше его смотреть не будет?

Д.Б: Вы должны понимать, что у нас есть много очень тонких законодательных нюансов, которые не все укладываются в наши нормативы. Они пишутся в кабинетах и зачастую не отражают реальной работы, которая есть. Если так придираться, у любого врача можно будет найти нарушение. Потому что нельзя по-другому работать, это раз. Во-вторых, даже не буду скрывать, у меня периодически бывают такие ситуации, когда я ставлю интересы больных выше каких-то своих профессиональных интересов. Если это все всплывет, все будет зависеть от того, как к этому отнесется начальство. Тут все на тонкого, и нет четких границ по выполнению критериев. Врачам приходится пока еще много варьировать. И это единственное, что идет на пользу нашим пациентам.

М.Ц: Скажите, главные проблемы врачей можно выделить? Что им не хватает или где, может быть, нарушают их права?

Д.Б: Основная проблема в нехватке финансирования, потому что в развитых странах выделяют от 14 до 16% ВВП на здравоохранение. У нас выделяют 2.9−3.2% в зависимости от разных источников. Второе, это нагрузка, которая идет на врачей. Никто никогда из врачей не укладывается в 8 часов работы. Это всегда переработки, всегда врачи приходят раньше положенного срока, если это нормальный врач. И всегда получаются переработки, которые мало где учитываются. В-третьих, все врачи так или иначе хотят научиться чему-то новому. Многие лечебные заведения не предоставляют возможности своим врачам проходить какой-то курс обучения, либо еще что-то. Зачастую, говорят так: «Вы можете пойти на какие-нибудь курсы, но это будет в счет вашего отпуска». Никто не предоставляет врачу возможности пополнить его знания в рабочее время. Также идет давление со стороны пациентов, потому что врач в нашей стране самый юридически незащищенный объект. Потому что врачи чаще всего страдают, даже если идет необоснованная жалоба, ведь на нее всегда нужно ответить. У пациентов возможностей защиты значительно больше, чем у врачей. Есть профессиональное объединение, которое защищает интересы пациентов, но таких объединений, которые бы защищали врачей, нет.

М.Ц: Ведь пациенты бывают разные, они могут нападать на врача и винить во всех своих недугах, даже если врач невиновен в этом. Вот в таком случае достаточно тяжело врачу отстоять свои права?

Д.Б: Зачастую претензии все сводятся не к каким-то проблемам, что врач ошибся или что-то не так сделал. Зачастую это сводится к общемедицинским проблемам, например, нехватки какого-то препарата или еще что-то. Если врач назначает этот препарат, а его нет в аптеке, это не вина врача, но пациент, который говорит, что вы мне назначили, а его нет. Это уже претензия к врачу. Врач назначает то, что знает, как использовать, и то, что поможет пациенту. Если этого препарата нет, это не вина врача. Если не созданы условия получения качественной помощи, это не проблема врача, который это назначил. Он не должен за это отвечать. Плюс, например, к нам очень часто приходят пациенты на поздних стадиях, особенно, это касается взрослых пациентов, у которых что-то долго болит, они не обращали на это внимания, приходят, и ему могут сказать, что у него запущенный процесс или что ему помочь не могут. И тут начинается работа на то, что там врачи отказали, мне поздно диагностировали и прочее. Когда начинаешь собирать анамнез, то понимаешь, что у него болело в течение года, а он на это не обращал внимания. Очень многие пациенты приходят от гомеопатов, у которых лечились 9 месяцев абсолютно без эффектов, а потом начинают винить врачей классической медицины, которые говорят о том, что мы не можем им помочь, что это мы угробили их ребенка и так далее, это тоже не является проблемой врача. Многие вещи, которые идут именно медицинские, с теми же очередями, обеспечением, они не медицинских проблем. Да, бывает, что врач где-то допустил ошибку, но это разбирается совсем на другом уровне, нежели, когда на нас пишут претензию.

М.Ц: А успешные практики по поддержке врачей вам известны?

Д.Б: Известны. Например, у нас при Минздраве была очень замечательная программа «Земской доктор». Как идея, она была очень классная, потому что на селе это очень острая нехватка врачей первичного звена, которые могли бы в отдаленных регионах оказать какую-нибудь помощь, направить специалистов. Когда выделялись подъемные деньги в размере от миллиона рублей, выделялось жилье и различные преференции для врачей, которые работали. В Магаданской области, например, был проект для сосудистых хирургов, которые приезжали на зарплату в районе 300 тысяч, которая была в течение года, она снижалась потихоньку к следующим годам, но тут еще и льготное жилье предоставлялось. У нас есть программа, которая занимается и поддержкой, и обучением за рубежом, они есть федеральные, есть и частные программы. Есть программы, которые помогают искать наставников молодым врачам. Есть множество различных конференций и онлайн сервисов, которые помогают врачу учиться через интернет в свободное время, их достаточно много.

М.Ц: Несмотря на такое количество программ, у нас все равно такая плачевная ситуация в стране. А в чем же дело? Что нужно сделать, чтобы исправить ситуацию?

Д.Б: Вы должны понимать, что есть программы, например, во многих социальных сетях есть интересные вещи, там предлагают посмотреть редкие клинические случаи, чему-то научиться и прочее. Но когда врачу этим заниматься, если он работает с 8 до 8 часов вечера? Он приходит домой, у них у всех есть семьи, есть какие-то дополнительные обязанности, а иногда просто нет сил для того, чтобы еще что-то учить или просто посмотреть социальные сети. А во-вторых, много информации, которая идет у нас в России, я, например, отечественной статистике не доверяю, поэтому приходится смотреть зарубежные данные. А для этого требуется время, чтобы понять, перевести, найти и как-то адаптировать тем образом, что мне требуется. Это тоже занимает достаточно много времени. И не будем скрывать, что есть многие врачи, которым это просто не нужно. Они привыкли лечить и назначать одни и те же препараты, все новое им не нужно. Я бы сказал, что тут не до конца может быть проработана система стимуляции врачей к получению каких-то новых знаний и к какой-то дополнительной работе. Даже те нормы, которые поддерживают для того, чтобы упростить работу врачей, они на деле не принесли никакого эффекта. То же самое, как говорили про электронную историю болезни, которая вводилась в Москве, она облегчила молодым врачам жизнь, но врачам, которые с компьютерами нехорошо взаимодействуют, они стали тратить просто еще больше времени на то, чтобы этим заняться.

М.Ц: Все еще зависит от конкретного врача? Одна программа подходит для него, а для другого она будет малоэффективной.

Д.Б: Давайте будем объективными, это как и в любой другой специальности. Есть люди, которые пойдут против каких-то условий и все равно добьются того, что им надо, они будут работать, они найдут возможность саморазвиваться и что-то делать, всегда можно что-то делать. В медицине есть одна особенность, что очень много зависит от того, как будет построен рабочий процесс врача. 90% работы, которую выполняет врач в развитых странах, другие врачи не делают, они не ищут препараты, они не ищут, куда направить пациента или еще что-то. Они занимаются только назначениями и все. У нас, к сожалению, врачу во многом приходится начинать делать санитарскую работу, сестринскую работу и даже организаторскую работу для того, чтобы наладить свой рабочий процесс.

М.Ц: Вы неоднократно ссылаетесь на зарубежный опыт. А есть какие-то практики там, которые действительно были бы эффективны у нас в России, но у нас о них пока еще не идет речь, и никто не собирается их пока внедрять? Есть что-то такое?

Д.Б: Это со стороны организации процесса, либо со стороны лечебного процесса, потому что и там, и там есть примеры. Например, та же самая электронная история болезни, внедренная в онкологический центр, она очень эффективно работает и сильно облегчает работу врача и очень сильно ускоряет процесс работы. Причем аналоги, которые стоят в других лечебных учреждениях, они не выполняют свои функции. Почему так сложилось? Это больше зависит от руководства клиники, почему одни смогли внедрить и помочь врачам организовать процесс, а другие не смогли. То же самое можно найти в частной медицине, где вы приходите, вам не нужно ничего заполнять, врач написал на компьютере, и у вас все приходит в электронном виде. Примеров зарубежного опыта очень много. Чаще всего делаются скрининги, которые очень сильно облегчают диагностику различных заболеваний. У нас России сейчас используются по 6 заболеваниям скриниги, а в развитых странах до 30 заболеваний, которые можно диагностировать на раннем этапе. К чему это приводит? Те заболевания, которые еще не проявились у ребенка, их можно увидеть и поймать на столь раннем этапе, когда затраты будут и врачей, и здравоохранения на это лечение ничтожными.

М.Ц: Очень многие говорят, что из-за того, что не хватает в регионах врачей, местным жителям приходится обращаться в частные клиники. И якобы в частных клиниках у самих врачей ситуация достаточно сказочно складывается, действительно ли это так?

Д.Б: С одной стороны, я противник реформы здравоохранения, которая у нас сейчас идет. Я считаю, что медицина не может быть прибыльной сферой. Я считаю, что любой вид, где человек выпадает из рабочего процесса, это априори дотационное направление и не может приносить никакой прибыли. У нас, к сожалению, сейчас стараются, чтобы врачи клиник сами на это зарабатывали. У нас идет сокращение количества рабочих мест в государственном секторе, что приводит к тому, что многие врачи уходят в частный сектор. Нет, частная медицина — это не панацея. Частная медицина начала очень активно сейчас развиваться и двигаться очень быстро. Пациенты туда идут, потому что проще сходить туда и сдать анализы, где он вечером будет уже готов, это лучше. Но касательно работы врачей в частных центрах, это не совсем так, потому что многие частные центры, они именно частные, и они должны получать определенную прибыль. Они должны приносить какие-то деньги или хотя бы выходить в ноль. Поэтому врачам в плане выполнения каких-то работ приходится назначать много анализов, которые на самом деле могут не требоваться. И многих врачей наказывают, если они не выполняют какой-то план, который есть в частном медицинском центре. Зачастую, если вы приходите в частный медицинский центр, вы должны понимать, что вам могут назначить определенные исследования, которые вам могут даже не потребоваться. С одной стороны, это хорошо, потому что там возрастает возможность какой-то случайной находки, с другой стороны, вы будете платить свои деньги за то, что вам по сути не требуется. Но тут можно на эту проблему взглянуть с другой стороны. Я считаю, что в нашей стране абсолютно нет профилактической медицины, ее не может быть, потому что у нас сейчас идет поголовная оплата, то есть пациент пришел в клинику, он отметился в талоне, за это врачи получат деньги. Врачам становится невыгодно заниматься профилактикой каких-то болезней. Если пациент не пришел, он не получит зарплату. Когда у нас приходят пациенты в частную медицинскую клинику, они понимают, что им нужно будет выполнить какое-то количество исследований, которые им можно будет выполнить и в государственной, не отстояв очередь, а сразу получив эту услугу. Это удобно. Нельзя говорить о том, что частная медицина — это панацея или выход, нет, я так не считаю, потому что цены, которые есть в частном центре, они зачастую обоснованы, потому что тарифы обязательного медицинского страхования и общий анализ крови у нас не пересматривались с 1998 года. Я могу об этом много говорить, потому что это очень больная тема, и я могу про это говорить до бесконечности.

М.Ц: Давайте определим какой-то рецепт, который поможет привлечь врачей в регионы, именно в муниципальные поликлиники?

Д.Б: Нужно поменять отношение в обществе к профессии врача, потому что медицина — это не услуга, это помощь. Если сам человек не заинтересован в своем здоровье, никто не будет его лечить и прочее. Если он сам не хочет быть здоровым, ему никто не поможет. Врач должен быть именно помощником. Когда ко мне приходит пациент и говорит, что ему нужно помочь, то неважно, есть у него деньги или нет. Мне нужно помочь ему выздороветь. Вот это должно быть самое основное. Должно быть, чтобы врачи понимали, что тут вопрос стоит о жизни и смерти. Вопрос стоит только так. И самое основное, медицина будет требовать больших вложений, потому что медицина не может быть прибыльной, она априори бюджетная и затратная сфера нашего бюджета. На это нельзя тратить 2% от ВВП, которые сейчас тратим. Медицина самая быстроразвивающаяся сфера, потому что тут используются и компьютерные технологии, и генетика, и все что угодно. И на это все требуется финансирование, это может помочь. Тут нужно очень четкое увеличение количества штата и медицинских работников. Причем не врачебного, а медицинского персонала. Врач должен просто сказать, как должно быть сделано, сделать какое-то назначение, а выполнить его должен средний медицинский персонал. В нашей стране приходится примерно 3 медицинских сестры, а в развитых странах до 10 медицинских сестер, что сильно упрощает эту работу. Плюс там должны быть различные программы стимуляции врачей, которые бы стимулировали его к получению какого-то дополнительного опыта еще от самых студенческих годов и до самой пенсии. Если врач будет учиться и показывать, что он что-то знает, что он не отстает и развивается, это будет только в интересах наших пациентов.

М.Ц: Самым первым пунктом вы отметили, что должно формироваться правильное отношение к врачу как к человеку, у которого действительно большая загрузка, а каким образом можно формировать такое отношение людей?

Д.Б: По этому поводу мы много дискутировали внутри содружества. Мне кажется, что сами люди должны понимать, какая ценность их здоровья. И зачастую, многие не обращают внимания на какие-то первые клинические симптомы. Мне кажется, что должна быть сделана обязательная диспансеризация поголовная, нужно, чтобы все население страны два раза в год проходило полную диспансеризацию, чтобы их можно было отпустить с рабочих мест, чтобы они смогли найти время, прийти и получить консультацию первичного специалиста, это раз. Во-вторых, нужно изменять тарифы страхования, потому что люди, которые алкоголики, наркоманы, которые не занимаются спортом и, те, кто следит за своим здоровье, которые постоянно занимаются зарядкой и сдают анализы крови, у них абсолютно равные права. Мне кажется, что это не совсем правильно. Человек, который априори сам себя начинает губить, он получает столько же, сколько человек, который следит за своим здоровьем. Если пациент сам занимается спортом, у него есть диспансеризация каждые полгода, он ведет здоровый образ жизни, он может, например, меньше платить в фонд обязательного медицинского страхования в отличие от людей, которые страдают от ожирения, потому что они не занимаются спортом, потому что они пьют алкоголь, постоянно курят и так далее. Это бы стимулировало отношение людей к слежению за своим здоровьем. Еще нужна просветительская работа, говорящая о том, что только у пациента есть интерес о своем здоровье. Если будет просветительская работа говорить о том, что надо быть внимательным к своему здоровью, это тоже поможет относиться немного по-другому к системе здравоохранения. Еще нужно изменять наше отношение к показу того, что есть в отечественной и зарубежной медицине. У нас многие считают, что, если нельзя сделать операцию в России, что можно уехать за рубеж, и там нам помогут и все сделают, это неправда. У меня есть много примеров, когда благотворительные фонды собирают деньги на лечение онкологических больных, хотя мы можем сделать то же самое здесь, но пациенты отказываются, уезжают в Европу, увозят туда денежные средства, которые можно пустить на отечественное здравоохранение, и получают там точно такую же помощь. Стоит также менять медицину первичного звена. Многие пациенты не знают, как правильно заниматься профилактикой инфекционных заболеваний, как бы это ни позвучало, но многие взрослые женщины не знают, как правильно подмываться, чтобы не было инфекций. Вот таких моментов, которые бы занимались просветительством на абсолютно разные темы, вот этого очень сильно не хватает.

М.Ц: Большое спасибо, что поделились своим экспертным мнением и поучаствовали в нашей программы. До свидания.

Д.Б: До свидания.

М.Ц: Накануне программы мы связались с Валентиной Алифировой, деканом лечебного факультета СибГМУ, завкафедрой неврологии и нейрохирургии, профессором, заслуженным врачом РФ. Она поделилась с нами своим мнением, действительно ли так востребована профессия врача, как об этом говорят.

Валентина Алифирова: По поводу востребованности профессии врача однозначно могу сказать, что профессия врача является очень востребованной. Мы готовимся к приемной кампании, это один из основных проектов нашего университета, как и других медицинских вузов нашей страны. Поэтому проводятся работы и со школьниками, проводятся дни открытых дверей, различные мастер-классы, обучение, тренинги и так далее. Если брать по последним двум годам, то на встречу приходит такое число людей, что они не умещаются в нашем актовом зале, который рассчитан на 130 человек, поэтому мы делили на два больших зала, где выступают деканы. Они рассказывают о профессиях, разных факультетах и так далее. Заинтересованность аудитории достаточно высокая, они приезжают из разных городов, потому что каждый выбирает себе свой путь в зависимости от информированности, от представленности вуза, от знаний показателей конкретного вуза, поэтому то, что касается СибГМУ, то он является одним из востребованных нестоличных вузов. Количество абитуриентов достаточно большое. Я не могу сказать точную цифру на сегодня, но то, что на первом курсе прошлого года было зачислено 600 студентов только на лечебный факультет. Если это сравнивать с предыдущими годами, то это в разы больше, поэтому если лет 5 было 2 потока, то на сегодняшний день у нас 4 потока. Безусловно, есть лица, которые разочаровываются в процессе, они, как правило, пишут заявления об отчислении, есть люди, которые не справляются с программой, потому что медицинский вуз — это вуз, где учиться очень трудно. Они понимают, что они должны жертвовать свободным временем, встречами с друзьями и многим другим для того, чтобы стать настоящим врачом. И еще кто-то не совсем справляется с программой. Что касается выпуска, то по свежим следам могу с уверенностью сказать, что мы выпустили качественных специалистов, каждый третий получил красный диплом, это о чем-то говорит. Дети старались выполнить программу не просто на удовлетворительно, а на отлично. И совершено без всякого подогревания со стороны преподавателей, у них строго доброжелательное отношение к студентам и требования к знаниям, потому что любой работающий в медицинском вузе понимает, что это очень важно — проявлять требовательность, поскольку к этим людям придут пациенты, требования которых должны быть удовлетворены. Я как декан лечебного факультета абсолютно удовлетворена выпуском этого года. Что касается желания продолжить работу, то каждый первый сказал, что он готов работать в профессии, мало того, подавляющее большинство выпускников ориентировано на какую-то определенную специальность. У них есть возможность поучаствовать в работе научных кружков, различных семинарах, выучить английский язык, поехать на стажировку, обменяться опытом с коллегами. Поэтому на сегодняшний день обмен между вузами имеет место быть. И международный обмен, когда студенты приезжают к нам из разных стран. И мы отправляем своих студентов и в европейские страны, и в страны Азии. Самое главное — это знание языка, поэтому тут созданы все условия для того, чтобы каждый желающий мог проявить себя, выучить английский язык, чтобы соответствовать современным требованиям времени. Наверное, 10% с абсолютной уверенностью выбрали. И это радует, потому что они понимают трудности, но они, с другой стороны, понимают и ценности, поскольку, поработав самостоятельно, с наставниками, а в большей степени самостоятельно, они приобретают бесценный опыт. И дальше по практике, по опыту, по общению из них получаются очень хорошие хирурги, терапевты, врачи разных специальностей. Многие из них становятся в последующем руководителями. Что касается процента ушедших из профессии, к счастью, он невысок, и это тоже радует. Потому что тот, кто разочаровался, он уходит на каком-то начальном этапе, как правило. Хотели быть медиками, проучились год, а некоторые — месяц, и понимают, что они хотят стать химиками или приобрести другую профессию и по-честному говорят, что выбрали не свой путь. К этому, я думаю, нужно относиться, и мы относимся с пониманием, потому что лучше на начальных этапах, чем потом. Безусловно, какая-то небольшая часть, около 5% могут уходить работать представителями фармацевтических компаний. Основная причина — это денежный вопрос, потому что зарплата врача не такая высокая, как хотелось бы, чтобы выжить в этих условиях. Поэтому, как правило, врачу приходится работать не на одну ставку, а на полторы. И в большинстве случаев это очень много суточных, ночных дежурств. Безусловно, не все выдерживают это. Либо не подготовлены к такой жизни. Но тот, кто проходит этот путь, — с абсолютным доверием к нему может прийти любой пациент. Еще один момент, который воспитывается в нашем вузе и, я думаю, во всех вузах — это корректные отношения с коллегами. В первую очередь, внимательное и трепетное отношение и индивидуальное отношение к каждому конкретному пациенту, потому что на сегодняшний день болезни меняют свою клиническую картину, меняются симптомы. В течение своей жизни каждый человек приобретает сопутствующие заболевания. И по шаблону работать не представляется возможным. Поэтому наставники, с которыми работают молодые доктора, стараются донести свои знания до понимания комплексного отношения к каждому конкретному человеку, который обращается к врачу. Я так понимаю, в подавляющем большинстве это получается. Но, как и в любой профессии, есть и какие-то неудачи.

М.Ц.: Это была программа «Угол зрения», у микрофона была Мария Цыганова. До новых встреч в эфире.

Источник: salt.zone

Как сообщалось ранее, Правительство Чувашии приняло решение об объединении даух больниц, расположенных в городе Чебоксары: городская клиническая больница № 1 и Городская больница № 7. Подробнее читайте: Из-за дефицита кадров в Чебоксарах объединяют больницы.