Главный неонатолог Минздрава РФ заявил, что в 30% смертей младенцев виноваты врачи.
Исследование ВЦИОМ выявило, что шесть из десяти женщин репродуктивного возраста при симптомах гинекологического нездоровья не спешат к доктору, ожидая выздоровления, но только каждая четвёртая выбирает частную клинику, ведомственную – 4%.
Известный акушер Виктор Радзинский отмечает значительные изменения в сознании пациенток: «Они могут перепроверить любую информацию, которую даёт им врач. Они сомневаются, если им назначают чрезмерное, с их точки зрения, количество анализов, они активно задают вопросы и интересуются сутью назначений, стремясь к диалогу».
При опросе 200 гинекологов во время Х Общероссийского научно-практического семинара «Репродуктивный потенциал России: версии и контраверсии» 82% признали не полную удовлетворённость пациенток оказанной помощью, а 67% докторов осознают недостаточность собственных знаний. Профессор Радзинский предлагает: «Чтобы соответствовать их ожиданиям, нам, гинекологам, важно также начать перестраиваться, идти в ногу со временем и обладать самыми последними знаниями, а также лучше понимать то, что хотят пациентки».
Главный неонатолог Минздрава Дмитрий Иванов выплеснул наболевшее: «Давайте прекратим эти разговоры насчёт маловесных детей. У нас проблема не маловесные дети, не в них дело – гибнут доношенные дети. Более того, около 30% младенческой смертности обусловлено чисто акушерскими причинами. А если мы сюда присовокупим еще 20% не диагностированных в антенатальном периоде пороков развития, которые, к сожалению, часто потом приводят к летальному исходу, то половина младенческой смертности у нас в стране обусловлена акушерской службой».
Проблема не только в женщинах, избегающих наблюдения, но в самих врачах, не видящих на УЗИ пороков развития плода.
Объяснения даёт главный сибирский акушер Наталья Артымук: «Как решить кадровый вопрос, я не знаю. В Кемерово в перинатальном центре работать некому. У нас работают дети – интерны и ординаторы заканчивают первый год обучения, а их уже зовут в перинатальный центр. Интерна, который отучился девять месяцев, забирают с руками и ногами». Профессор Иванов предлагает: «Сделайте одно нормальное отделение, будет хватать и врачей, и зарплату они будут получать».
Главный врач Кировского ОКПЦ Николай Семеновский сетует: «У меня дикая перинатальная смертность. Почему? Всех антенаталов со всех районов возят рожать к нам, все прерывания беременности – к нам. Мой показатель вообще‑то идеальный. Моя перинатальная смертность истинно составляет 3.7! Всё остальное – это чужие трупы, которые мы вынуждены брать». В большинстве многопрофильных больниц в пылу реорганизации упразднили отделения патологии, поэтому всех женщин с экстрагенитальной патологией, вопреки инструкции, направляют в ПЦ.
Главный неонатолог Иванов имеет претензии и к ОМС: «Недостаточность финансирования касается прежде всего недоношенных детей с экстремально низкой массой тела – меньше килограмма. Выходить такого ребенка стоит в среднем 1 млн рублей. Тарифы ОМС значительно ниже».
Про недостаточность тарифов ОМС говорят все главные врачи, но их административная экономия базируется не на эффективной организации работы, а на «срезании» зарплат персонала и избыточном времени пребывания родильниц в медучреждении.
И кто за все акушерские безобразия расплачивается?
Автор: Наталья Мещерякова, онколог, “Мир врача”.
