До конца 2018 года Росздравнадзору поручено провести внеплановые проверки медицинских учреждений, проводящих пластические операции. Недавно вступивший в силу приказ Минздрава РФ ужесточает требования к данному виду медуслуг, что может привести к значительному сокращению числа игроков на рынке пластической хирургии, считает замглавврача по медицинской части (г. Калининград) Роман Забелин.
Он рассказал medrussia.org о том, какие изменения потерпел приказ, чего от него ждать и как теперь работать в новых условиях.
Откуда взялась экстренная медпомощь?
Новый приказ вызывает довольно немало вопросов. В частности, это касается новой формы пластической хирургии, а именно – “экстренной”. Но о каких экстренных случаях может идти речь, если пластическая хирургия по своей сути является плановым направлением в медицине?
Забелин объясняет, что как таковых заболеваний в пластической хирургии нет, так как она занимается оперативным лечением врожденных и приобретенных дефектов, в основном касающихся внешности человека.
“Например, пациент получает ожоговую травму. Он вылечивается, у него восстанавливается кожный покров, но формируется контрактура локтевого сустава, то есть он не может разгибать и сгибать нормально руку. Жизнеугрожающим состоянием это не является, то есть экстренной или неотложной помощи это состояние не требует, – говорит он. – В последующем пациент в плановом порядке обращается к пластическому хирургу, и тот выполняет реконструктивно-восстановительную операцию. Но на жизнь это не повлияет никоим образом, поэтому для чего этот пункт был введен, непонятно. Пластическая хирургия оказывается в плановом порядке, то есть когда завершен основной этап лечения, если это было какое-то заболевание”.
Пытаясь объяснить смысл нового пункта, замглавврача полагает, что, возможно, Минздрав имеет в виду то, что экстренная помощь должна оказываться во время шоковых состояний – реакции пациента на препарат. Но это относится к анестезиологии-реанимации, потому что шок возникает в результате анестезии, а не из-за оперативного вмешательства. “Либо они пытались совместить два несовместимых понятия, либо я не могу это логически объяснить”, – подчеркивает он.
Кому переливать кровь?
Кроме того, в новом приказе поменялись Правила организации деятельности отделения пластической хирургии. Если раньше при отсутствии в структуре организации каких-либо отделений (например, рентгеновского кабинета) руководитель мог просто заключить договор с другими медицинскими учреждениями, имеющими в своей структуре необходимые подразделения, то теперь в клинике пластической хирургии должно быть все.
“Сейчас каждая клиника должна иметь свою лабораторию, но нам контролировать анализ крови пациента необходимости нет. Она просто функционально и финансово будет не окупаема, потому что мы пациента оперируем и отправляем домой, он приходит только на обследование. Лаборатория будет стоять, потому что в динамике мы анализы этих пациентов не перебираем – они в 90% случаев приходят обследованные”.
Также в новом приказе говорится, что в клинике должен располагаться трансфузиологический кабинет. По мнению замглавврача, “это нонсенс”, потому что непонятно, какие операции необходимо выполнять, для которых потребовалось бы переливание крови. Да и к тому же, за них никто и не возьмется.
“Это необходимо иметь врача, у которого есть сертификат по трансфузиологии, холодильные установки, в которых эта кровь должна храниться, это немереное количество макулатуры. То есть мы не просто будем брать кровь на станции переливания и переливать ее, а станем заполнять очень много журналов – это большая работа, которой ни один частный медцентр заниматься не будет”.
При этом в приказе не говорится, что требования носят рекомендательный характер. Поэтому нужно будет либо организовывать трансфузиологическую службу, либо, если существенно этот приказ разбирать, частные клиники должны просто перейти в государственные. По его мнению, это самый оптимальный вариант, благодаря которому можно было бы соблюсти все требования: снять, к примеру, этаж в гос.больнице, организовать там отделение пластической хирургии и пользоваться необходимыми кабинетами на договорной основе.
Остается закрываться?
Специалист отмечает, что те клиники, которые на данный момент имеют свежие лицензии, еще будут какое-то время проходить проверки по старому приказу, а вот новые клиники должны будут лицензироваться согласно новым требованиям. Кроме того, это крайне негативно отразится на стоимости услуг пластических хирургов, а также на самих клиниках.
“Маленькие клиники, которые имеют, грубо говоря, два-три помещения и оказывают очень ограниченный спектр услуг, просто не потянут такую нагрузку. Тем клиникам, которые занимались более менее большой хирургией, у которых уже имелся, допустим, стационар в своем помещении, нужно будет создать диагностическую лабораторию и мощность докупить. А те клиники, которые строили отдельные здания, ограничены городскими условиями, им расширяться некуда. Если клиника среднего калибра – это десятки миллионов рублей, потому что, чтобы ее оснастить, нужно ее пролицензировать, заиметь площади, оборудование, специалистов”.
С чем связаны такие нововведения – сложно понять. Может быть, таким образом государство пытается снять с себя какие-то финансовые обязательства, просто загнав клиники в условия государственных, считает Забелин. Но далеко не все больницы могут вместить в свои ряды целое отделение. Например, по его словам, в Калининграде около 10 поликлиник пластической хирурги, а количество государственных клиник, способных принять какое-то большое отделение равняется трем. Куда деваться остальным?
“Это частное предпринимательство, зачем заставлять людей объединяться? Хирург работал, открыл свой кабинет, у него был стационар, анестезиологическая служба, операционная, лицензия, он проводил какой-то определенный спектр операций без реконструкции, а касающийся именно эстетической хирургии, и сейчас его вынуждают эту клинику расширять в разы. Зачем – непонятно, и насколько это будут жесткие требования и когда они будут выдвинуты – тоже непонятно”.
Зачем нужно видеооборудование?
Кроме того, вызывает вопрос нововведенный “Кабинет пластического хирурга”, в котором допускается выполнение послеоперационных перевязок без анестезии или с применением аппликационной анестезии. А вот производить, например, небольшие операции не допускается.
“Вопрос тогда: а смысл держать специалиста, который не может ничего делать? С тем же размахом проще кабинет пластического хирурга переквалифицировать на кабинет обычного хирурга. Требования, в принципе, такие же и по оснащению, и по стандартам, но он и перевязки сможет делать, и удалять инородные тела, и какие-то манипуляции под местной анестезией производить, то есть делать все то, что запретили сейчас пластическим хирургам”.
Эксперт полагает, что приказ не несет под собой никакой логической нагрузки, потому что проблему с летальными исходами эти нововведения не решат. Ужесточить контроль таким образом тоже невозможно, потому что надо находить клиники, которые работают без лицензии и нелегально, а не проверять тех, кто действует по закону. “Получается, мы имеем кучу проблем, а голову начинаем мылить тем, кто работает по порядкам”.
Изменились и Правила организации деятельности центра пластической хирургии. Ранее в них говорилось, что центр должен оказывать специализированную, в том числе высокотехнологичную медицинскую помощь, а сейчас в новом приказе указано, что помощь должна оказываться “за исключением высокотехнологичной”.
“Те же самые реконструктивно-восстановительные операции после ожогов проходили по ВМП, и как теперь с ними быть, если они исключены из пластической хирургии? Они уходят в разряд общей хирургии или что? Это нигде не освещено, – возмущается Забелин. – Также теперь необходимо установить видеооборудование в операционной, которое позволит куда-то транслировать операции. Для чего это нужно и как это повлияет на оказание медпомощи, непонятно никому”.
Нововведение угробит бизнес?
Специалист подчеркивает, что эта путаница на данный момент вызывает дикий бунт, так как, например, в Калининграде уже сейчас некоторые медцентры начинают судорожно закупать оборудования под новую лицензию, а это рано или поздно приведет к тому, что поставщики начнут завышать цены.
По словам замглавврача, основной проблемой было то, что клиники, не имевшие лицензии, проводили какие-то лечебные мероприятия. “Что им мешает делать это дальше? Если они не соблюдали старый приказ, для них не имеет значения изменился он или нет. По сути приказ имеет отражение только на тех, кто работал правильно. Содержание же приказа остается плачевным, то есть многие просто не будут ничего понимать. К тому же, это навредит бизнесу, а не пойдет ему на пользу”, – считает он.
“Эта та же самая ситуация, как если бы автовладельцам сказали пересесть на правый руль, грубо говоря. Дальневосточный регион пересядет за два дня, а западный регион будет бегать и не знать, что делать. То есть автомобильную промышленность это убьет, а на дорогах обстановку никоим образом не изменит, потому что как машины ездили, так они и будут ездить, а люди не знают куда деваться. Я вижу ситуацию вот таким же образом: приказ выпустили, изменения включили, а что делать и какие сроки – ничего нет. Требования пока не выдвинуты. Чего ждать – неизвестно”, – заключил Роман Забелин.
К слову, Росздравнадзор должен отчитаться о результатах проведенных проверок до 1 февраля 2019 года. Федеральная служба объяснила появление нового документа “недавними трагическими случаями в результате пластических операций”.
Как сообщалось ранее, министерство здравоохранения России изменило требования порядка оказания медицинской помощи по профилю «пластическая хирургия». Подробнее читайте: В Минздраве России утвердили новые требования к работе пластических хирургов
