Бывший правоохранитель, бывший заключённый, а ныне начальник юридического департамента фонда помощи осужденным «Русь сидящая» Алексей Федяров рассказал Ленте.ру о том, могут ли посадки медиков улучшить российское здравоохранение.

Количество уголовных дел против медицинских работников действительно увеличивается. Если в прошлом году было 1790 дел плюс минус какие-то копейки, то в этом году будет более 2000. Сейчас ажиотаж, связанный с делом в отношении гематолога Елены Мисюриной, осужденной на два года колонии за смерть пациента, прошел. Врачи, которые активно выступали против приговора, успокоились. Глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин на месте не сидел. Он привлек врачебное сообщество, главу Национальной медицинской палаты Леонида Рошаля.

«Это уважаемый доктор, с заслугами, его многие знают. Но то, что он сейчас делает в тандеме с СКР, — мне страшно на это смотреть.  Эта деятельность способствует легализации законотворческих потуг Следственного комитета. Недавно на заседании межведомственной рабочей группы Национальной медицинской палаты и представителей СКР была одобрена необходимость внедрения в Уголовный кодекс специальной статьи для медиков. Врачи, по сути, сами попросили правоохранителей о такой «любезности», о том, что для них нужны особые условия. И просьбу эту Следственный комитет довольно скоро выполнит. Потому что эта просьба выгодна. В ведомстве с недавних пор сформирован собственный штат экспертов, в том числе медицинских. И нужна только статья в УК, чтобы врачебные ошибки можно было с помощью этих экспертов «паковать» в нужные фантики», – отметил эксперт.

В делах, по которым привлекаются врачи, используют статьи 109 и 118 УК («причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения должностным лицом своих профессиональных обязанностей» и «нанесение по неосторожности тяжкого вреда здоровью»).

Сроки давности по этим статьям небольшие — два года. Возбуждая дела, следователи просто не успевают грамотно оформить дело. То есть следствие еще не закончено, а сроки для привлечения к ответственности виновных вышли. Надо бы дело прекращать, однако прекращенное дело — это крайне отрицательный показатель для следователя. В результате возбужденные ранее дела с истекшими сроками давности переквалифицируют на статью 238 УК («оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности»), карается лишением свободы до шести лет. То есть неосторожное преступление небольшой тяжести квалифицируется как тяжкое умышленное исключительно ради показателей.

«Но проблема в том, что по статье 238 очень сложно привлечь врача. Взять ту же Мисюрину — какие услуги она оказывала? На тот момент, когда она проводила трепанобиопсию пациенту, она не была предпринимателем или руководителем юридического лица, которое оказывает услуги. Она просто нанятый работник, который сделал тот несчастный прокол. Привлекать врачей по статье 238 очень трудозатратно. Это не устраивает СКР. Поэтому ведомство и пробивает специальную статью для врачей», – считает эксперт.

«Могу только сказать, что новая врачебная статья будет очень удобна для наращивания показателей. У Следственного комитета огромный штат сотрудников. И всех их нужно обеспечить работой.

В деятельности Следственного комитета есть реальное наполнение. Это традиционные преступления: убийства, причинение тяжкого вреда, повлекшее смерть, взятки, коррупция, преступления сотрудников полиции, изнасилования, преступления в отношении несовершеннолетних. И есть имитация деятельности. Это дела по статьям об оскорблении чувств верующих, экстремизме, нарушении неприкосновенности жилища. Убери имитацию, количество расследуемых преступлений в СКР снизится на 30-40 процентов», – отметил Алексей Федяров.

Поэтому эксперт уверен, что речи о том, чтобы сделать медицину качественнее, здесь не идёт. Но новые статьи приведут к тому, что врач будет бояться взять в руки скальпель, что вряд ли приведёт к положительным изменениям в здравоохранении и стремлении совершенствоваться.

В Америке намного сложнее доказать вину врача. А в России следователю и не нужно собирать доказательную базу будет. Эксперт все напишет, что попросят. В Америке есть то, чего у нас нет, — огромная саморегулируемость общества, врачебные ассоциации, профсоюзы. И все это реальные структуры, а не имитация, уверен специалист.

«Чтобы все происходящее помогло оздоровить медицинскую систему, сначала нужно возродить судейскую. У нас нет сейчас в стране справедливого суда. Следствие и прокуратура могут сами обо всем договариваться: на какой срок человека в тюрьму. А суд — это как декорация» – добавил он.

Эксперт рассказал, что глава Следственного комитета Александр Бастрыкин очень долго бился, чтобы у его ведомства были собственные эксперты. Они есть практически по всем направлением. Это и экономисты, и компьютерщики. Но такие экономисты, что страшно представить. Если рассказать, какие экспертизы они готовят, то станет смешно.

«Технические эксперты, например, вписывают чудеса в документы. У нас был случай, когда следователь направил на экспертизу не тот компьютер, который изъяли на месте происшествия. Следователь фактически сопроводил перепутанный компьютер описанием, что там нужно найти. Эксперт просто скопипастил оттуда текст в свою «экспертизу», то есть обнаружил все, что хотел следователь. Только в суде, когда вскрыли пакет с вещдоком, стало ясно, что компьютер там другой.

Поэтому не надо думать, что уровень медицинских экспертов будет другим. В Следственный комитет все хотят пристроить своих детей, знакомых. То есть туда так просто не попасть, набирают исключительно по большому блату. Обычно получается, что берут людей, которые фактически нигде на рынке не сгодились. Часто они и работают экспертами», – поделился он опытом.

Само по себе наличие судебно-медицинского образования не соотносится с тем, что человек может работать экспертом. Это абсолютно не вытекает одно из другого.

«Вы представьте, какая колоссальная структура — бюро судебно-медицинской экспертизы в Минздраве. Это ведомство со встроенными системами обучения экспертов. Все они делятся по направлениям: химики, гистологи, патологоанатомы, биологи — кого только нет. И там проводятся разные специфические исследования. А в Следственном комитете будет просто — эксперт. Какой специальности? Да никакой.

Экспертиза Следственного комитета планировалась в противовес экспертизе Минздрава, которую упрекали в отсутствии объективности, было много нареканий в том, что она покрывает своих врачей. Неужели вы не сталкивались с предвзятыми заключениями минздравовских экспертов?

Проблема экспертов в России — комплексная. К Минздраву есть много вопросов, конечно. Там тоже много некачественных заключений. Но дело не в этом. Если мы говорим об узкой теме — о преступлениях врачей — нельзя отдавать на откуп одному ведомству и вопросы привлечения медиков к уголовной ответственности, и вопросы о правильности применения врачами методик. Это должно быть все раскидано и разделено», – добавил Алексей Федяров.

Он привёл пример: «Вот представьте: вы эксперт, я следователь, начальник у нас один. Я как следователь назначаю вам экспертизу. Вы мне звоните и говорите: «В этом деле нет преступления». Тут даже врачебной ошибки нет, потому что методики применены правильные. Но человек все равно умер. Операция сложная, шансы выжить при ней 30 на 70. К сожалению, больной попал как раз в те 30, что умирают.

Я звоню своему руководителю, жалуюсь, что не могу в суд направить дело, придется его прекращать, потому что эксперт не находит состава преступления. Руководитель тут же набирает эксперту: «Ты с ума сошел? Нормально с головой-то? Ты хочешь, чтобы мы вылетели из органов по компрометирующим обстоятельствам?» И эксперт пишет экспертизу, какую надо. Куда денется-то?»

При этом, денег на создание полностью. Независимой от Минздрава и СКР экспертизы никто не даст.

«Пока нет такого, чтобы медиками «завалили» зону. Но это будет, если в Уголовном кодексе появится отдельная статья для врачей. А она однозначно будет тяжкая — за причинение умышленного вреда. То есть через года полтора после ее внедрения врачи потянутся в тюрьмы», – заключил эксперт.

Как сообщалось ранее, уголовный кодекс содержит достаточно норм для квалификации преступных действий медиков, а внесение новых статей только запутает всех и создаст широкое поле для провокаций со стороны правоохранителей, считает управляющий партнер адвокатского бюро «АВЕКС ЮСТ» Игорь Бушманов. Подробнее читайте: Адвокат: Новые уголовные статьи для врачей несут хаос.