Участвующие в дискуссии хирурги предложили ввести переходный период на переоснащение клиник в соответствии с ужесточившимися нормативными требованиями и, может быть, даже внести правки в Порядок оказания профильной помощи, исключив из сферы действия документа инвазивные методики, проведение которых не требует тяжелого диагностического оборудования.
«Наша специальность – это специальность, за которую мы все боролись многие годы. Без Порядка оказания качественной медпомощи невозможно двигаться дальше. Я знаю, что очень много разногласий и вопросов. Но я призываю всех не спорить, не вызывать бурю на фоне Порядка, а, наоборот, попробовать договориться, понять, объединиться, разрулить эту ситуацию таким образом, чтобы мы могли идти дальше», – обратилась Мантурова к собравшимся.
Обновленный Порядок уже стал инструментом для массовых внеплановых проверок клиник – держателей лицензий на пластическую хирургию, первых административных и уголовных дел, отказов игроков от работы по профилю. Издание документа и его практическое применение отозвалось волной недовольства в социальных сетях. Наталья Мантурова вызвалась ответить на самые болезненные вопросы.
Главный из них: можно ли работать тем врачам, которые прошли до 2015 года профессиональную переподготовку, а не ординатуру? По словам Мантуровой, легитимность документов о профпереподготовке сохраняется: «Если необходимы какие-то документальные разъяснения, то тогда в ближайшее время они будут представлены».
Претензии к уровню образования врачей, по словам начальника Управления организации государственного контроля качества оказания медпомощи Росздравнадзора Анатолия Шаронова, у проверяющих возникли пока (то есть по итогам проверки 540 медорганизаций) к 70 врачам. «Специалисты, непонятно что знающие и непонятно что умеющие», – нелестно отозвался о выборке хирургов Шаронов. Но участники дискуссии парировали выпад – в «черном» списке оказались и те, кто проходил переподготовку еще до того, как ординатура стала обязательной.
«Поскольку специальность очень молодая, все, кто в этом зале присутствуют, скорее всего, не имеют этого сертификата. Профпереподготовка являлась легитимным способом получения специальности, поэтому надо встать на нашу сторону, иначе возникнут большие сложности», – заявил президент РОПРЭХ Константин Липский. Его опасения подтвердили пластические хирурги Владимир Виссарионов и Кирилл Пшениснов. «Мне две недели пришлось доказывать, что я умею делать пластические операции. Письма писали все о том, что я профессор. По моему учебнику уже 10 лет учатся все, кто умеет читать, а я должен доказывать, что могу учить ординаторов», – делился личными впечатлениями от проверок Пшениснов, добавляя, что это коснулось и других известных пластических хирургов.
Руководитель территориального органа Росздравнадзора по Москве и Подмосковью Андрей Плутницкий, рассказывая о проверках в Москве, свидетельствовал, что многие клиники оснащены «крайне скудно», несмотря на «респектабельный образ и мраморные колонны». Инспекторы выявили в клиниках не только несоответствие Порядку, но и применение незарегистрированных и некачественных лекарств и медизделий. В качестве иллюстрации его слов Наталья Мантурова продемонстрировала слайды с одноразовыми изделиями, прошедшими вторичную стерилизацию, и имплантатами, которые соседствуют в холодильнике с немедицинской продукцией. Всего Росздравнадзор зафиксировал нарушения в 67% проверенных клиник в разных регионах страны.
Отдельная ветвь дискуссии касалась технического оснащения клиник и возможности проводить амбулаторные операции. Согласно Порядку, в амбулаторных условиях можно проводить только консультации, послеоперационный уход и реабилитационные процедуры. Операции проводятся при наличии круглосуточного стационара. «Подчеркну, это совсем не регламентирует обязательность присутствия пациента круглые сутки в стационаре. Он пребывает там столько, сколько согласовано лечащим врачом», – сообщила свое мнение аудитории Наталья Мантурова.
Обязательному наличию в стационаре КТ, МРТ и маммографа главный специалист тоже нашла обоснование. «Мы знаем, что в практике в отделении пластической хирургии во время операций и постоперационном периоде могут возникнуть осложнения, которые требуют корректного диагноза и своевременной медпомощи. Поэтому порой бывает необходимо наличие рентгенодиагностических методов. Примером таких состояний могут быть пневмоторакс, повреждение органов брюшной полости, аспирационная пневмония. Эти случаи известны всем», – сказала она.
Техническую возможность проведения реанимационных мероприятий Наталья Мантурова назвала «естественной необходимостью», обусловленной вероятностью экстренного хирургического вмешательства: «По статистике на 90 тысяч операций у нас от двух до пяти летальных исходов. Все это связано с недостаточным оборудованием, [отсутствием] палаты реанимации и состоятельного анестезиологического отделения». Такой же аргумент – необходимость экстренной медпомощи и риск осложнений – она привела, отвечая на вопрос о кабинете для переливания крови и круглосуточной лаборатории, которые, согласно Порядку, должны быть в медучреждении, которое проводит пластические операции.
«Слово «часто» в отношении осложнений сегодня повторяли много раз. Я не согласен. У нас никогда таких осложнений в практике не было. Зато, как только дали сигнал, сразу надзорные органы бросились проверять. Нет КТ в клинике – значит, вы не оснащены. А кто будет на этих КТ работать? Специалистов не найдете, да и потока пациентов такого не будет», – не скрывал возмущения Владимир Виссарионов. В пример он привел Северо-Кавказский центр пластической реконструктивной хирургии и стоматологии, в котором нет как раз только КТ, но на расстоянии 200 метров действует «великолепный диагностический центр». «В Порядок необходимо внести стандарты обследования пациентов», – добавил конструктива хирург.
В ответ на эмоциональные тезисы коллеги Наталья Мантурова впервые рассказала об инциденте, случившемся в марте прошлого года в Институте пластической хирургии и косметологии: «У нас был летальный исход, потому что это хирургия. Я никому не пожелаю такое пережить. Потому что женщина была абсолютно здоровой, а мы не то что подстелили соломку – перестелили вдоль и поперек. И тем не менее. Это хирургия, и то, что случилось у нас, ложится на всех. Про нас узнали сразу, так как это огромное заведение, а что касается клиник, о результатах работы которых ничего не известно?»
В Росздравнадзор о приостановке работы по профилю заявили уже 105 клиник. Константин Липский призвал присутствующих обратить внимание на связанную с этим проблему. «В этой сфере задействовано большое количество людей. Есть клиники, которые по определенным причинам не смогут продолжить работу. На выполнение новых требований нужно время. Конечно, приостановить действие лицензии – это выход из ситуации, но в клиниках работает персонал. Что им делать, на что существовать, никто пока не знает», – развел руками Липский. Его поддержал глава ФНКЦ ФМБА Валентин Шаробаро, предложивший ввести «переходный период» вступления Порядка в силу, чтобы клинки могли продолжить работу.
«Порядок – может быть, так и надо – [вызвал] шок. Мы, надеюсь, на время приостанавливаем амбулаторную хирургию, которая вообще-то существует как для взрослых, так и для детей. С одной стороны, я поддерживаю Порядок, а с другой – это повод задуматься, каждому ли методу требуется МРТ и, может быть, действительно, какой-то раздел эстетической медицины вывести за скобки», – резюмировал профессор Александр Неробеев.
Как сообщалось ранее, июльское изменение порядка оказания услуг может привести к закрытию более 100 пластических клиник. Подробнее читайте: В Росздравнадзоре допустили закрытие 100 клиник пластической хирурги