Минздрав Башкирии планирует объединить девять государственных стоматологических поликлиник Уфы в три с целью оптимизации. Профессор, гендиректор международного стоматологического концерна «Витадент» Радмир Хасанов отметил, что никакого экономического эффекта слияние не принесёт. «Если над всеми клиниками один директор, который находится далеко от филиалов, он будет стараться в первую очередь для головного учреждения, а на периферии всегда будет не хватать средств», – пояснил врач. Он также рассказал, останется ли стоматология в сегменте ОМС и почему неприбыльны государственные клиники.

Об этом и другом – в интервью Радмира Хасанова «Аргументам и Фактам».

– Радмир Анварович, по вашему мнению, какую цель преследует реформа и насколько она необходима?

– Моё мнение: необходимости в слиянии стоматологических поликлиник нет, это нерационально ни в организационном, ни в экономическом отношении. Такой пример. Пять лет назад в Стерлитамаке объединили 3 стоматологические поликлиники. Разумеется, с благой целью. Но возьмём финансовый отчёт об их деятельности до и после слияния: экономического эффекта нет! И не удивительно. Как не раз признавал главный стоматолог Минздрава России академик Валерий Константинович Леонтьев, стоматология в нашей стране – большой коррупционный рынок, в первую очередь, в государственном секторе (частник-то свои финансовые потоки контролирует). Слабый контроль – простор для воровства, откатов, махинаций с закупками оборудования, инструментов, материалов.

В 30-летней истории нашего концерна была попытка объединения клиник. Рассчитывали на экономический эффект. Ничего подобного. Путём проб и ошибок пришли к верному решению – сделали клиники отдельными юрлицами. В каждой свой директор, бухгалтер, врачи – и все заинтересованы в конечном результате. Есть доход, есть пациенты – они получают хорошую зарплату, иногда 13-ю, 14-ю. А если над всеми клиниками один директор, который находится далеко от филиалов, он будет стараться в первую очередь для головного учреждения, а на периферии всегда будет не хватать средств. Поликлиники надо не объединять, а акционировать, как это делается в передовых регионах страны.

– Но одно дело – частники,  а если госклиники станут АО – будут ли их услуги доступными по полису ОМС? Акционирование у многих ассоциируется с частной формой собственности и, соответственно, с коммерциализацией.

– АО не синоним частник, акционерное общество не исключает финансирование по ОМС. Акционером может выступить и государство, и частные, и юридические лица, и муниципалитет. Коллектив сам выбирает себе лидера, руководителя – это огромное преимущество. Сегодня главврачей назначают по принципу – однокурсник, земляк, родственник, никаких конкурсов. Главврач подчиняется только министру, не болеет за прибыль клиники. Поэтому так: цены на медуслуги в частных клиниках на уровне государственных, поднимать их мы не можем и не заинтересованы. Но при прочих равных условиях у нас прибыль – 20-25%, а в госклиниках – нулевая. Почему?

В Татарстане с 2010 года все стоматологические поликлиники акционированы, и население ничего не потеряло – наоборот, получает более качественные услуги, в том числе по полису ОМС.

– В последние годы стоматологические клиники и кабинеты открылись едва ли не в каждом доме. Как вы к этому относитесь?

– Только приветствую, у людей должен быть выбор. К сожалению, в связи с пандемией многие небольшие клиники вынуждены закрыться. Нет дня, чтобы кто-нибудь из владельцев не обратился с просьбой купить их бизнес. Пациентов стало мало, но аренду платить надо, зарплату врачам и медперсоналу – тоже, к этому обязывает федеральный закон. К слову, наш концерн без особых потерь вышел из этой ситуации за счёт крупных запасов, финансовой подушки и благодаря тому, что не надо платить аренду, поскольку все площади у нас в собственности.

– Почему многие частники неохотно работают по полисам ОМС?

– По закону любой гражданин России может получать лечение в коммерческих клиниках по полису ОМС. В конце года частники подают заявку, ФОМС выделяет финансирование. Но на это идут не все медорганизации, поскольку финансирование небольшое, объём лимитов определяют чиновники – как им хочется. Был как-то в одной больнице, где работают прекрасные специалисты по сосудистой хирургии, но они жалуются, что не могут в полной мере оперировать пациентов по ОМС: уже в сентябре лимит кончается.   Или наоборот: медорганизация не успевает выбрать лимит, и тогда врач, тот же стоматолог, сам вписывает в карточки приёмы: один зуб вылечил – записал два-три. И то и другое неправильно, эту систему надо менять.

– Возможно ли полноценно контролировать обширный рынок частных услуг?

– Помню, при прежнем министре этот вопрос поднимали на коллегии минздрава: «клиники расплодились, можем потерять контроль, надо что-то делать!». Но в чём проблема, если частники работают по лицензии, которую получают у вас? Контролируйте! Для этого создано 47 только федеральных структур. Жалобы? Наказывайте, закрывайте. Есть Росздравнадзор, Роспотребнадзор, в конце концов, пациент вправе обратиться в суд.

– Вы входите в экспертную комиссию Росздравнадзора. На что чаще жалуются пациенты? В каком сегменте жалоб больше – в ОМС или в частной медицине?

– Претензии идут по всем нозологиям: терапия, хирургия, ортопедия, имплантация и исправление прикуса. В каждом случае разбираемся, проводим медицинскую экспертизу, выносим решение. Поскольку лицензированные экспертные комиссии есть не в каждом регионе, рассматривали дела из Татарстана, Оренбургской области. Иногда удаётся решить вопрос в досудебном порядке. Но как минимум одно дело в месяц доходит до суда. Чаще жалуются на частников, с них больше шансов получить выплату.

В последние годы, когда денег у населения стало меньше, получил распространение так называемый потребительский экстремизм. Некоторые пациенты рассчитывают и проблему решить, и деньги вернуть, да ещё и моральный ущерб поиметь. Недавний случай: беременная женщина, которой установлена брекет-система, пропускала приёмы врача, а затем заявила, что коррекция зубного ряда не эффективна. Конечно, претензию не удовлетворили: по протоколу необходима периодическая подтяжка брекетов, а если пациентка по полгода не посещает врача, о какой эффективности можно говорить…

– Власти отчитались, что в Башкирии самая высокая в ПФО обеспеченность школ стоматкабинетами. Насколько реальна и актуальна поставленная цель оборудовать их во всех школах?

– Идея хорошая, но, на мой взгляд, малоосуществимая. Во-первых, надо выбить ставки, найти подходящие кабинеты – всё это не так просто. Второе: как при том уровне оснащения врач может полноценно лечить ребёнка? Например, у детей очень быстро распространяются инфекции и воспалительные процессы, и, чтобы их отследить, нужен рентген-аппарат. Приобрести его в каждую школу нереально, это огромные деньги.

В целом, детская стоматология у нас на очень низком уровне. Мы с коллегами из Узбекистана проводили сравнительные исследования в школах Стерлибашевского района и Ферганской долины. И выяснилось, что мы в два раза обогнали их по распространённости кариеса и количеству удалённых зубов у детей. И это при том, что в Узбекистане не самая передовая стоматология в мире.

Я вижу другое решение проблемы. Во всех муниципалитетах есть детские стоматологи, они и должны по графику выезжать в школы. А лучше – приглашать детей в поликлинику по определённому графику, обследовать и назначать план лечения.

– Как вы оцениваете уровень подготовки молодых коллег?

– В вузе они получают чисто теоретические знания. Когда к нам приходят специалисты с дипломом о высшем образовании (пять лет учёбы плюс два года ординатуры), интересуемся у терапевта-стоматолога, сколько зубов он вылечил? Или у хирурга – сколько имплантатов установил? Как правило, ответ: ни одного. Это неудивительно, если знать, что в нашем медуниверситете нет ни одного преподающего доцента или профессора, который практикует установку имплантатов. Поэтому не кажется странным, что пациентам до сих пор в качестве замещения зуба предлагают протезирование по устаревшей, варварской технологии, с обтачиванием зубов – то, что в цивилизованном мире считается анахронизмом. Там зубные протезы вытеснены технологиями дентальной имплантации.

– Имплантация имплантации рознь. Некоторые ваши коллеги применяют травматичную технологию с разрезанием дёсен, с последующими длительными отёками, синюшностью…

– Если врач хорошо знает анатомию, в том числе строение челюсти, он представляет топографию нерва и сосудов, с помощью рентгена способен оценить плотность костной ткани и сможет без обширных разрезов установить имплантат в течение 4-5 минут. Но многие хирурги, пользуясь неосведомлённостью пациента, начинают раскручивать его на «наращивание» костной ткани. В то время как современные технологии и конструкции имплантатов позволяют устанавливать их при любом состоянии и толщине костной ткани. Конечно, если ты профессионал. Все остальное, по моему мнению, – коммерция и маркетинг.