С нового года пациентов этого отделения ждут несколько важнейших изменений. Об этом рассказали главврач ДГБ № 1 Анатолий Каган и главный детский неонатолог Петербурга Вячеслав Любименко.
Анатолий Каган: «Петербург ломает стереотипы: тяжелобольных можно лечить и дома»
В Санкт-Петербурге несколько десятков человек, в том числе детей, вынуждены постоянно быть в неразрывной связи с аппаратом искусственной вентиляции легких (ИВЛ). Это означает, что без него они не смогут ни дышать, ни жить. Только больничные стены без возможности оказаться дома; родители, вынужденные видеть своего ребенка лишь в реанимации, причем годами; внутрибольничные инфекции, которые, как ни старайся, атакуют постоянных пациентов; койко-места, которые могли бы очень пригодиться другим больным, если бы человек с аппаратом ИВЛ смог оказаться дома.
И Петербург решил эту проблему. Сегодня 21 ребенок и 12 взрослых пациентов живут дома на ИВЛ. Первым таким пациентом стал 15-летний Арсений, которого врачи 10 лет назад рискнули отпустить домой. Родителей научили пользоваться сложной техникой, но до настоящего момента они вынуждены были закупать аппаратуру, составляющие и прочие расходники на собственные средства. А это – 1 млн рублей в год.
С 1 января 2018 года ситуация в Петербурге изменится: в Социальный кодекс внесены изменения, которые позволят бесплатно передавать оборудование и комплектующие для аппаратов ИВЛ нуждающимся на дом. Для этого нужно: показания для ИВЛ, соответствующие бытовые условия и согласие родителей на перевод ребенка домой.
«Нет четкого регистра детей, нуждающихся в ИВЛ. Но мы могли бы отпустить 9 маленьких пациентов с ИВЛ домой. Если будут обучены родители, налажена служба сервиса и, конечно, будет согласие самих родителей. Это большая психологическая проблема – привезти домой ребенка с трахеостомой и оборудованием. Но мы заинтересованы в том, чтобы пациенты не залеживались, не инфицировались, а ехали домой. Жить в реанимации больницы годами очень тяжело», – говорит Анатолий Каган.
Стоимость одного койко-дня в стационаре для пациента на ИВЛ в среднем составляет от 45 до 60 тысяч рублей – в зависимости от тяжести реанимации. Сколько это стоит на дому, четкой статистики нет, но в среднем у семьи уходит за год около миллиона. Для многих – это неподъемная сумма.
Проблема будет расти
«Сегодня в России нет закона, регулирующего ситуации, когда тяжелый реанимационный больной может быть отдан домой. Получается, что мы ломаем стереотипы, позволяя это делать. Но мы должны адаптировать общество к таким больным, тем более что их будет с каждым годом на 5-10 человек больше», – считает главврач.
Это связано с тем, что все чаще удается спасать жизнь младенцам весом до 500 граммов, и с тем, что растет количество генетических отклонений, тяжелых заболеваний, требующих ИВЛ.
«И эта проблема будет расти в зависимости от того, насколько глобально мы будем ее решать. Некоторые дети по мере развития и соответствующей реабилитации будут дышать по-другому, развиваться. Чем больше вкладываешь в пациента – тем больше отдача», – говорит главврач.
Уже в будущем году руководство ДГБ № 1 планирует открыть Центр реабилитации для маленьких пациентов. По оценке врачей, ранняя реабилитация ежегодно требуется примерно 2 тысячам новорожденных, в первую очередь – недоношенным.
«Это нормальные дети, просто требующие многоплановой реабилитации из-за того, что не смогли достигнуть того уровня развития, который положен. Для этого нужны соответствующие подразделения со многими специалистами», – говорит Анатолий Каган.
Пока планируется открыть этот центр в здании больницы на Авангардной. В планах у доктора – строительство большого отделения восстановительного лечения с дневным стационаром для различных групп детей, а также Дома ребенка для восстановительного лечения по типу яслей.
«По статистике семьи с детьми-инвалидами распадаются в 50% случаев, мамы остаются одни, сильный пол не выдерживает. Следовательно, им надо работать, чтобы содержать ребенка-инвалида. Мы планируем, чтобы утром до работы мамы приводили детей к нам, мы бы лечили-восстанавливали, а вечером мамочки детей забирали. Там же будут тренинговые службы и патронаж для детей с ИВЛ на дому», – говорит доктор Каган.
90% тяжелых новорожденных спасают
В реанимации ДГБ № 1 все 105 реанимационных коек практически постоянно заняты – эта больница традиционно берет самые тяжелые и непредсказуемые случаи. Новорожденных с пороками развития или родов из всех городских роддомов везут сюда в первые же сутки. Главный неонатолог города Вячеслав Любименко в режиме онлайн отслеживает состояние каждого малыша, родившегося в Петербурге. Если учесть, что именно он 2 января 1978 года открыл первое в стране отделение реанимации новорожденных, то едва ли не все петербургские малыши с тяжелыми врожденными аномалиями прошли через его руки.
«Я даже помню фамилию первого нашего пациента – Петров. К сожалению, на третий день он умер. Тогда летальность на отделении составляла 60%, сейчас – 4,5%. Создана целая структура помощи самым трудным, какие бы раньше не выжили», – говорит Вячеслав Любименко.
В Петербурге в больницах еще чуть более сотни реанимационных коек для новорожденных, еще 70 – в роддомах. Кроме того, в перинатальных центрах Педиатрического университета и Института им. Алмазова – еще по 18 перинатальных коек в каждом. Северная столица уже много лет удерживает самые низкие в стране показатели младенческой смертности.
«Благодаря перинатальной диагностике мы в 90% случаев знаем патологии новорожденных и успеваем принимать необходимые меры. Оставшиеся 10% – это, как правило, дети матерей, не состоящих на учете, дети мигрантов и маргиналов. Но мы принимаем и лечим всех. Если ребенок родился в Петербурге и нуждается в срочной медицинской помощи, он ее получает», – говорит главный неонатолог города.
За год в Петербурге рождается 50-60 тяжелых малышей, которых трудно доставить даже на специальном транспорте в ДГБ № 1. Проблемы бывают не только с самими малышами, но и с родителями, требующими то особых условий, то особого внимания. Бывают дети иностранцев, госпитализация которых по разным причинам затруднена.
«Если требуется – доходим до губернатора и решаем вопрос, – говорит Вячеслав Любименко. – А родителям внушаем, что самое главное – это ребенок».
Зачем главврачам спиннер
В отделение реанимации всегда открыт вход для родителей, потому что, по словам врачей, детей без родителей не бывает. Кроме того, когда папа с мамой видят, что с их ребенком работают, лечат, они успокаиваются. И ребенок, даже самый маленький, это ощущает и справляется со своими бедами.
Каждому пациенту положены две медсестры и три врача. Это крайне редкие нормативы, почти нигде в стране таких нет. И это помогает малышам жить.
Самый крохотный малыш с экстремально низкой массой тела был спасен в Японии. Он весил 285 граммов. У нас в ДГБ на Авангардной рекорд – 460 граммов. Сейчас там лежат дети, родившиеся весом 500, 600, 700 граммов. Вячеслав Андреевич знает почти всех своих крохотных пациентов поименно, его кабинет тут же, напротив реанимации. Он сидит за столом и крутит в руках зеленый спиннер. Любопытно, но такой же – только красный – только что вертел главврач Анатолий Каган.
Главный неонатолог объясняет: «Когда на каком-нибудь совещании или конференции Анатолий Владимирович что-то говорит, с чем я не согласен, – я кручу свой зеленый спиннер. Если я что-то брякну – главврач берется за свой красный».
Так и крутятся.
Фото Марины Бойцовой
Источник: Общественный контроль
Как сообщалось ранее, министр здравоохранения России Вероника Скворцова заявила в интервью Аргументам и фактам, что детей, умерших в Брянском перинатальном центре, невозможно было спасти. Подробнее читайте: Вероника Скворцова: Детей скандального брянского перинатального центра невозможно было спасти.