Все новости по запросу: Больницы Крыма

Евпаторийские управленцы от медицины уничтожают уникальный в своем роде Центр охраны зрения, который в течение 28 лет лечил и взрослых, и детей, страдающих сложными офтальмологическими заболеваниями. Центр не закрывают, его переводят в помещение меньшей площади — во взрослую поликлинику. Туда, где доктора больше не смогут принимать, а главное, лечить детей. Центр охраны зрения был открыт в Евпатории в 1989 году, как отделение первой городской больницы. Его возглавил врач-офтальмолог Яков Гальперт. Центр лечил детей и взрослых — не только из Евпатории, но и со всего Северо-Западного Крыма. Маленьким пациентам офтальмологи помогали справиться с косоглазием, амблиопией, прогрессирующей близорукостью, астигматизмом, врожденными аномалиями органа зрения и другими сложными заболеваниями. Также центр оказывал неотложную амбулаторную помощь при воспалениях и травмах глаз. Уникальный опыт Центр первым в СНГ начал заниматься специфическими проблемами зрения у детей с ДЦП. На его базе проводились исследования, а их результатом стали около 50 научных статей, разработанные центром методические рекомендации и монография «Лечение косоглазия и амблиопии у детей с ДЦП». Это уникальные разработки: на всем постсоветском пространстве зрением таких пациентов вплотную никто не занимается. За 28 лет существования центра он пролечил около полумиллиона детей и взрослых, принимая в среднем по 10-15 тысяч пациентов в год. И лечение это всегда было бесплатным. В 1997 году при поддержке центра в Евпатории был организован специализированный офтальмологический детский сад «Розочка», добившийся уникальных результатов в лечении патологий зрения у детей. 92% детей с косоглазием и 94% с амблиопией выходили из детского сада здоровыми. Создатели системы специализированных детских садов, принятой в СССР в 70-е годы, считали, что при правильно организованном процессе коррекции можно достичь уровня 83% излечения косоглазия и 86% — по амблиопии. Что такое излечение? Это 100%, бинокулярное зрение и отсутствие отклонения глаза. В евпаторийской «Розочке» результаты были еще выше. «Вы наши убытки» К сожалению, уникальный опыт центра, не имеющий аналогов в СНГ, оказался не нужен в условиях современного финансирования по ОМС. Центр охраны зрения был упразднен в 2015 году, а вместо него был создан межрайонный офтальмологический центр на базе отделения ГБУЗ РК «Евпаторийская городская больница». Ее главный врач Игорь Винников, по словам Якова Гальперта, сразу заявил, что содержать центр охраны зрения ему невыгодно. «Я только появился у него, главврач мне сразу сказал: «Вы наши убытки», — вспоминает кандидат медицинских наук, заслуженный врач РК, врач-офтальмолог высшей категории Яков Гальперт. — И нас вели планомерно к этим убыткам. По ОМС нам сначала не оплачивали приемы и лечение, потом заявили, что будут оплачивать частично только приемы. В моем кабинете мне говорили, что нашу деятельность можно сделать прибыльной, но на совещание с главрачом меня не пригласили. И думаю, что вопрос рентабельности там не поднимался». В ноябре 2016 года Центру охраны зрения не продлили договор аренды на муниципальное помещение площадью 400 кв. м, в котором он располагался все 28 лет. Главврач евпаторийской больницы принял решение: перевести центр в помещение взрослой поликлиники — в те кабинеты, которые в последние годы были заняты хозрасчетным медицинским учреждением «Панацея», специализирующимся на проведении профосмотров и медосмотров. «В помещениях поликлиники не хватает места для врачей собственных подразделений, в то время как арендаторы (хозрасчетная «Панацея» — прим.авт.) занимают довольно много места, — приводят евпаторийские СМИ слова главврача Игоря Винникова. — Помещение, где располагается офтальмологическое отделение, не соответствует санитарным требованиям и нормам, предъявляемым к медицинским учреждениям. Оно нуждается в замене системы вентиляции и освещения. Также в поликлинике для взрослых недостаточно врачей по данному профилю». Действительно, капитального ремонта в помещениях центра не было более 20 лет, хотя в 2013 году его планировали и даже разработали проект. Оборудование для аппаратного лечения заболеваний глаз тоже давно нуждается в модернизации. Но, несмотря на убогий внешний вид кабинетов, на ремонт которых за годы украинской власти руководству так и не удалось выбить финансирование, коридоры медицинского учреждения были всегда полны пациентов. Запись к врачам велась за три-четыре месяца. «Мы с ног падали этим летом, принимали по 100-120 человек в день, — говорит Яков Гальперт, — а теперь нам заявляют, что мы не нужны. И ладно бы организовали что-то новое. Мои сотрудники поняли бы, сказали бы: «Мы уходим, потому что у вас тут какой-то анахронизм, а там — новое, лучшее». Так и этого нет». Новое помещение, в которое переводят центр, имеет гораздо меньшую площадь — около 130-150 кв. м. К тому же прием детей в помещениях взрослой поликлиники будет невозможен по закону. Центр переводят, несмотря на то, что приказом №580 от 21.04.2015 Минздрава РК был определен порядок маршрутизации пациентов в области детской офтальмологии. Центр охраны зрения в Евпатории был отнесен к учреждениям второго уровня оказания специализированной медицинской помощи. Это означает, то в нем можно не только вести прием больных, но и проводить аппаратное лечение. На новом месте центр сможет заниматься лишь взрослыми пациентами. И — в условиях поликлиники — только на первом уровне: осмотр, постановка диагноза, выдача рекомендаций и диспансерный учет. «Я радовался, когда Россия пришла к нам с системой правильных профосмотров, с правильными диспансерными осмотрами на первом уровне указания помощи. Но почему-то в РФ везде через ОМС перед детьми, нуждающимися в плеопто-ортоптическом лечении, захлопнулись двери. Мы выявляем хорошо — на советском уровне, а лечить не можем», — с сожалением констатирует доктор Гальперт. «Детское население не останется без помощи, как и прежде, прием будет вестись на территории детской поликлиники», - говорит Игорь Винников. И добавляет, что готов передать оборудование Центра охраны зрения на баланс детской больницы. Вот только специалистов — врачей-офтальмологов и медицинский сестер плеопто-ортоптисток — там нет. А на их подготовку могут уйти годы. Родители больных детей обеспокоены. «Прием детей будет производиться только офтальмологом детской поликлиники на Некрасова. Два раза в неделю, по два часа в день в каждый из приемных дней. Все. Ну еще платный прием в частной оптике будет осуществляться, наверное, тем же Яков Иосифовичем и Энвером Расимовичем , только, в отличии от Центра, где прием был бесплатным, там одна консультация обойдется от 1100 до 1500 рублей», — пишут они в социальных сетях. Кстати, детский садик «Розочка» также не удалось полноценно перенести в российские условия. В РФ повсеместно закрываются специализированные детские сады, и полтора года работы местных энтузиастов не дали результата: сам сад «Розочка» существует, но лечение в нем больше не оказывается. «Офтальмологию нельзя оставлять в ОМС» Идеи, на основе которых Яков Гальперт создал свой центр, появились при Советском Союзе. В 1989 году в СССР был издан приказ о создании плеопто-ортоптических кабинетов при каждой районной поликлинике — чтобы дети не ездили по городам в поисках помощи. Таким образом руководство страны признало эффективность длительного лечения и реабилитации детей с врожденными проблемами зрения, и сделало ставку на доступность этого вида медпомощи. В то же время профессор-офтальмолог Евгений Ковалевский писал в своей книге «Профилактика слабовидения и слепоты у детей» о необходимости создания центров профилактики зрения на базе городов со 100-тысячным населением и районов. Именно по его рекомендациям Гальперт создавал центр в Евпатории в 1989 году. После развала Союза эти идеи забылись, но при Украине центр продолжал существовать — на основе поддержки городских властей. Кстати, даже в самые тяжелые времена лечение в центре для крымских детей оставалось бесплатным. За 25 лет существования в условиях недофинансирования в Крыму образовался тотальный кадровый голод в медицине, в том числе и в офтальмологии. В 2000 году на Украине была ликвидирована специальность плеопто-ортоптика. Шестнадцать лет в стране не готовили медсестер по этому профилю. Это закончилось тем, что специалисты по аппаратному лечению заболеваний глаз в государственных клиниках попросту исчезли. «В 2013 году, — рассказывает Гальперт, — мы с моим научным руководителем, профессором Верой Сердюченко, заведующей лабораторий расстройств бинокулярного зрения в институте Филатова, не смогли организовать на базе нашего центра курсы по плеопто-ортоптике. Почему? Потому что главные врачи не могли понять, зачем им посылать к нам специалиста, если нет такой специальности». В итоге плеопто-ортоптические кабинеты в государственных больницах начали массово закрываться по всей Украине. На смену им пришла частная медицина — современная, но очень дорогая. Видимо, подобное будущее ждет нас и в России через несколько лет. «Детскую офтальмологию нельзя оставлять в ОМС, потому что эта система будет пытаться сэкономить на лечении. Эффективная кратность рекомендованная — от 6 раз в год, в детских садах — от 8 раз в год. А страховые компании будут согласны оплачивать максимум два раза», — уверен Гальперт. Доктор приводит в пример опыт продвинутой Европы. « В 2002 году я был в Германии в составе официальной делегации, в Тюбенгенском университете — там известнейшая клиника. Я спросил: «Почему у вас такая проблема в области лечения амблиопии?». Оказывается, страховые компании в Германии могут заплатить два раза в год. Остальное — за деньги родителей, которые платить не в состоянии. А французы посадили эту проблему на бюджет государства. Систему взяли Советского Союза, и получили хороший результат. Это со слов профессора Сердюченко, я сам не был во Франции», — признается Гальперт. Врач уверен, что детская офтальмология должна быть на бюджетном финансировании, как лечение туберкулеза, ВИЧ, потому что в этой области «должна быть строгая вертикаль и абсолютная ответственность перед государством за оздоровление детей». «Нужно создавать механизмы оказания медпомощи и смотреть на результаты работы этих механизмов, а не спрашивать результат хозрасчетной или коммерческой деятельности», — говорит он. Действительно, лечение офтальмологических проблем у детей — очень длительное. Оно занимает годы, а результаты видны не сразу. Учитывая специфику, необходимо, чтобы лечебные кабинеты были доступны. Ведь детям, обратившимся за помощью, курсы по 10-15 процедур назначают очень часто — не менее 4-5 раз в год. «Скажите, какая частная система это выдержит?» — спрашивает врач. Отвечаем: никакая. Родители больных детей вынуждены будут либо жертвовать временем, чтобы возить своих отпрысков на лечение в республиканские центры в Симферополь, либо деньгами. А так как ни того, ни другого у современного человека практически не бывает в достатке, велика вероятность, что родители махнут на лечение рукой. «В Черноморском офтальмолога нет двадцать лет...» На 320 тысяч взрослого и 60 тысяч детского населения Северо-Западного Крыма осталось лишь 6 врачей офтальмологов из 27. «В Черноморском районе детского офтальмолога нет двадцать лет, — перечисляет доктор Гальперт. — в Раздольненском — лет пятнадцать, в Первомайском — лет шесть, в Сакском остался один детский специалист. Взрослого офтальмолога в Раздольненском районе нет двадцать лет, в Черноморском — двенадцать, в Сакском — остались единицы. Да и в самой Евпатории из 14 специалистов осталось 9. И при таком недостатке врачей они убирают наш центр». Гальперт говорит, что руководство евпаторийской больницы даже не заключило договоры с районами на оказание офтальмологической помощи. «В первую же неделю я предложил: давайте ездить по районам, заключать договоры. А мне сказали: «Зачем вам договоры? У них полис ОМС: к кому обратились, тому ОМС и оплатит». Нет, это не так. Мы на четыре миллиона наработали на приемах и лечении, а нам не оплатили. Более того, поликлиники, где нет врачей офтальмологов, готовы были с нами сотрудничать. Раздольненский район «на коленях стоял», потому что у них нет врачей. Черноморский район тоже. В результате они заключили договор с республикой (структурами республиканского уровня в Симферополе — прим.авт.)», — говорит врач. Теперь для того, чтобы пройти лечение, маленьким пациентам придется ежедневно преодолевать расстояние в 70-120 км и тратить на проезд немалые деньги. И это мы называем оптимизацией? Да, мы экономим на содержании клиник и зарплатах врачей, но в результате понесем огромные убытки, когда следующее поколение будет не в состоянии справиться с проблемами зрения у детей. Тысячи пациентов будут обречены на слепоту. И это при том, что ВОЗ приняла программу борьбы со слепотой во всем мире до 2020 года. Об успехе центра говорит еще один факт. В украинские времена на аппаратное лечение в Евпаторию приезжали пациенты не только из близлежащих районов, но и с материковой России — опыт крымских врачей был востребован. «Мы первыми в СНГ начали заниматься проблемами зрения у детей с ДЦП. Сегодня у нас в картотеке 3000 больных с этим диагнозом, — рассказывает Яков Гальперт. — В основном к нам ехали из Москвы, Тюмени, Сургута, Томска. Я задавался вопросом: почему они едут к нам, в Евпаторию? Теперь я знаю ответ: в Москве они могут получить лечение максимум один-два раза в год. А необходимо — шесть». Для такой кратности нужно, чтобы лечебный кабинет был под боком. В условиях ОМС никто не мешает районным больницам такой организовать. Только реально ли это? Оборудование одного пелопто-ортоптического кабинета стоит около 10 млн рублей. Вряд ли администрации крымских ЦРБ самостоятельно решатся пойти на такие расходы. Выход один — отправлять в Симферополь. Верните детских офтальмологов Есть в России и еще она глобальная проблема: специальности «детская офтальмология» больше не существует. С одной стороны хорошо, что мы готовим универсальных специалистов. С другой — годы работы со взрослыми приводят к тому, что врач не знает как лечить детей, и наоборот. «Нашим специалистам все равно. Мы в центре занимались лечением и взрослых, и детей. Поэтому сотрудники без труда перейдут во взрослую поликлинику. Но когда нет специальности и нет такой структуры, как межрайонные центры, возникает вопрос: как можно из детского офтальмолога сделать взрослого? Детский офтальмолог работает с аномалиями рефракции, с косоглазием, с амблиопией — это 70 процентов его работы. Взрослый работает с глаукомой, с дегенерациями сетчатки, с катарактой, ретинопатией. То есть, если врач не встречался с тактикой лечения глаукомы, то пересадить его во взрослую поликлинику, значит, навредить людям, которые придут к нему на прием. А теперь посадите взрослого в детскую: он никогда не сможет лечить косоглазие», — утверждает Яков Гальперт. Получается, что уникальная система лечения и реабилитации, созданная в Евпатории в советские времена и пережившая страшные годы украинского безденежья, умерла уже в России. Межрайонный консультативный центр стал никому не нужен: ни местным медицинским чиновникам, ни функционерам от ОМС, ни властям. Тревогу бьют лишь пациенты. Они готовы месяцами стоять в очереди и обивать пороги поликлиник лишь бы попасть к своему доктору. Многие узнали о том, что центр закрывается, лишь накануне нового 2017 года. У некоторых из них есть «запись» на февраль и даже на март, и они все еще ждут приема. Яков Гальперт сам из больницы уволился — не выдержал развала своего детища. Сейчас он надеется, что евпаторийские власти задумаются и хотя бы на примере Северо-Западного Крыма воплотят в жизнь то, о чем говорили учителя врача — великие советские офтальмологи. «Крыму нужно сохранять то лучшее, что у него было, и развивать новое. Для этого детская офтальмология должна быть переведена на бюджетное финансирование, потому что ОМС приведет к неоправданной экономии в этой области — сократиться кратность лечения. Мы должны восстановить подготовку детских офтальмологов и медсестер по специальности «Плеопто-ортоптотика». Мы должны создать сеть кабинетов охраны зрения при районных больницах и центров межрайонной консультативной помощи при городах с населением более 100 тысяч человек. И тогда можно будет говорить об эффективном решении проблем зрения у детей», — предлагает Яков Гальперт. А пока, уходя из больницы, он сказал коллегам: «Скажите матерям, чтобы рожали здоровых детей, потому что помощь им вряд ли будет оказана. Или скажите их отцам, пусть зарабатывают больше денег, чтобы их дети получили хоть какую-то помощь». Автор: «Примечания», Евгений Фишблат Как сообщалось ранее, имя Елизаветы Глинки, также известной как Доктор Лиза, присвоено Евпаторийскому военному детскому клиническому санаторию. Подробнее читайте: Детскому санаторию в Евпатории присвоили имя «доктора Лизы».

В Крыму чиновники уничтожают уникальную глазную клинику