Все новости по запросу: Сдать анализы

«Это не только у вас, это, судя по всему, по стране в целом происходит. К специалистам нужно записываться за месяц, талонов нет, а чтобы сдать анализы – за три месяца, за деньги – в любое время. Это криминал», – выговаривал губернатору Амурской области Александру Козлову президент Владимир Путин, лично инспектировавший в начале августа дальневосточные территории. Козлов в этой трудной беседе действительно был вынужден отдуваться за всех своих коллег – коммерциализация государственной медицины идет повсюду, но уж больно тернистым, а довольно часто (с Путиным тут не поспоришь) и нелегитимным путем. однако, как убедился Vademecum, балансировать на грани дозволенного и разумного операторам госсектора приходится в силу обстоятельств непреодолимой силы – недофинансирования индустрии, ущербной нормативной базы, невнятной тарифной политики регуляторов и в принципе отсутствия у всех участников процесса понимания, зачем государственным медучреждениям нужна такая опция, как платные услуги. Нынешним летом тема платных услуг в государственных медучреждениях, и прежде время от времени обсуждавшаяся в профессиональной среде, неожиданно стала мейнстримом. Детонатором всероссийского возбуждения стали участники состоявшейся 15 июня «Прямой линии с Владимиром Путиным», пожаловавшиеся на то, что в поликлиниках и больницах им напропалую навязывают платные услуги – в нагрузку, а то и взамен гарантированной государством медпомощи. В тот же день с инициативой запретить государственным медцентрам заниматься коммерцией выступил депутат Госдумы от «Справедливой России» Федот Тумусов и даже оформил предложение в законопроект, который теперь ожидает завершения парламентских каникул. Предельный уровень внимания к проблеме определил опять же президент: он сделал выговор сначала главе Свердловской области Евгению Куйвашеву, а затем губернатору Амурской области Александру Козлову. «Может расти объем предоставляемых платных услуг, но они должны быть добровольными и не снижать объем предоставляемых бесплатных услуг», – определил модель коммерциализации госсектора президент. Как урегулировать многочисленные разноплановые противоречия, чтобы путинская формула заработала, в регионах пока не придумали. А в администрации Амурской области, на всякий случай, почти сразу после президентского визита – по этой или по совокупности причин – отправили в отставку министра здравоохранения региона Николая Тезикова. Так получилось, что именно в эти тревожные летние дни Vademecum собирал информацию о практике предоставления госмедучреждениями платных услуг, а Аналитический центр Vademecum составлял рейтинг региональных клиник, которые в 2016 году активнее прочих работали в коммерческом сегменте. Как показало нынешнее исследование Vademecum, несмотря на то что платные услуги под тем или иным соусом медучреждениями подаются уже более 20 лет, до сих пор большинство операторов сегмента не имеют ни знаний, ни инструментов для полноценной коммерческой деятельности. А что еще драматичнее, декларированные регуляторами основные цели легальной коммерциализации – искоренение теневых платежей и выход больниц на самоокупаемость – при существующем порядке вещей оказываются недостижимыми. Да и порядком действующие в сегменте правила игры назвать никак не получается. Царящая на этом пространстве сущностная и нормативная невнятица все чаще дает повод гражданам обращаться в суд: как свидетельствуют юристы адвокатского бюро «Онегин», средняя сумма искового требования к госмедучреждению за подмену услуг по полису ОМС платными (с надбавкой за моральный ущерб) выросла сегодня до 300 тысяч рублей, и в 60% случаев пациентские требования оказываются удовлетворены. Но прозрачности системе и разговорчивости ее управленцам – главврачам и руководителям коммерческих подразделений больниц – судебная практика, конечно же, не добавляет. ВЫХЛОП ИЗ ТЕНИ Платные услуги в государственных больницах оказывались в нашей стране всегда – в советское время, например, на хозрасчетной основе действовали косметология и стоматология. Другой коммерческий принцип – ждать очереди или заплатить за срочную медуслугу – широко применялся в начале 90‐х. Формализовать уже сложившуюся практику должно было правительственное постановление №27 от 13 января 1996 года «Об утверждении Правил предоставления платных медицинских услуг населению медицинскими учреждениями». До этого момента, считает замглавврача Нижегородской областной детской клинической больницы Валерий Пазавин, коммерческая деятельность в госсекторе велась, по сути, нелегально. «Платные услуги у нас появились в 1998 году, в первое время их объем не превышал 2% всей оказываемой гражданам медпомощи. Но и это был важный шаг, рассчитанный на то, что часть россиян уже были готовы платить за медицинскую помощь в более комфортных условиях и с большим к себе вниманием», – вспоминает главврач одной из пермских поликлиник. В кризисное время доходы от коммерции, хотя и не были баснословными, но помогали больницам выживать и даже, по оценке представителя Новосибирской областной клинической больницы Марины Пляскиной, «дали возможность заработать средства, необходимые для эффективной работы и развития». Мнение коллеги разделяет Валерий Пазавин из Нижегородской ОДКБ, которая, по его словам, в начале 2000‐х испытывала острый дефицит бюджетных средств, но за счет платных услуг смогла пережить трудный период и сохранила коллектив. Постепенно доля платных услуг в госмедучреждениях стала расти, наиболее продвинутые «коммерсанты» принялись организовывать специализированные отделения и набирать туда сотрудников, открывать «палаты комфортного пребывания», расширять линейку сервисных опций для плате‐ жеспособных пациентов. Нормативная база за стихийным строительством инфраструктуры еле успевала (подробнее – в таймлайне «Долгий рубль»). Лишь в 2010 году в ФЗ‐83, расширяющем коммерческие возможности ГУПов и МУПов, появилось новое правовое понятие «приносящая доход деятельность», к которой были отнесены сдача в аренду имущества, оказание платных услуг и некие «безвозмездные отчисления». С тех пор казенные учреждения направляют все заработанные средства учредителю – например, региональному минздраву или депздраву, а бюджетные и автономные распоряжаются деньгами самостоятельно. Но самым значительным (и пока единственным специализированным) документом, регламентирующим коммерческие активности госмедучреждений, стало постановление Правительства РФ №1006 от 2012 года. Тут, в частности, и прописано жесткое требование – в обязательном порядке сообщать пациенту о возможности оказания ему медпомощи за счет средств ОМС и получать его информированное согласие на предоставление платных услуг. Определять формулы для расчета цен на коммерческие услуги доверили учредителям медорганизаций. Иными словами, составлять более подробные регламенты предложили регионам. Федеральный центр до сих пор уклоняется от ответов на простые, но принципиально важные для коммерциализации госсектора вопросы: как разделять потоки пациентов, получающих помощь за счет средств ОМС и приобретающих услуги напрямую или через ДМС, в каком порядке использовать оборудование, препараты и медизделия, закупленные на бюджетные средства, как должна быть организована работа специалистов и медперсонала и так далее. Региональные администрации разработали регламенты на свой вкус. В приказе Департамента здравоохранения Москвы N944 от 2 октября 2013 года, например, говорится, что «для оказания платных услуг возможна организация специальных структурных подразделений (отделений, палат, кабинетов по оказанию платных услуг), которые создаются приказом руководителя государственной организации», а вот про использование оборудования не сказано ни слова. На запрос Vademecum по этому поводу в столичном Департаменте здравоохранения на момент сдачи номера в печать не ответили. В Минздраве Красноярского края к аппаратной теме отнеслись чуть внимательнее: на сайте ведомства прямо указано, что медучреждение может оказывать платные услуги в «специально выделенных помещениях (кабинетах, отделениях)», за исключением случаев, когда «медицинская технология не может быть дублирована». Уже яснее: значит, тяжелая техника – КТ, МРТ – не простаивает, а параллельно обслуживает оба пациентопотока – бесплатный и коммерческий. В каком порядке – другой вопрос. Как вспоминают опрошенные Vademecum представители госклиник, прежде надзорные органы особенно чутко реагировали на использование в коммерческих целях оборудования, закупленного за счет средств нацпроекта «Здоровье» и программ мдернизации здравоохранения, но сейчас как‐то поостыли и пристального внимания этой теме не уделяют. В материале «Законность оказания платных услуг на оборудовании, полученном по программе модернизации», опубликованном в журнале «Экономика ЛПУ» за март 2013 года, приводятся примеры правоприменительной практики в отношении государственных медицинских «коммерсантов». Авторы обзора констатируют: у проверяющих есть некое представление о том, что использование оборудования, изначально предназначенного для обслуживания пациентов с полисами ОМС, нелегитимно. Вот весьма показательная цитата из заметки четырехлетней давности: «Главный врач может, конечно, спросить, где это написано. Но этот вопрос довольно легко парировать. В ФЗ‐326 («Об обязательном медицинском страховании») указано, что программы модернизации проводятся с целью повышения качества медицинской помощи застрахованным по ОМС. Значит, использование оборудования, поставленного в рамках программы, для оказания платных услуг – нецелевое. Другое дело, что иногда контролирующие органы в субъектах РФ считают, что если платные услуги не мешают выполнению программы госгарантий, то можно». ПРИСЛУЖИВАТЬСЯ ТОЧНО Но на ключевой вопрос – какие медуслуги в госсекторе разрешается оказывать плат‐ но – ни один документ ответа так и не дал. В базовом отраслевом ФЗ‐323 «Об охране здоровья граждан» конкретики, естественно, мало: за деньги можно оказывать услуги анонимам, лицам, не имеющим полиса ОМС, а также проводить не назначенные врачом исследования и любые вмешательства, «выполняемые сверх установленного стандарта медпомощи». С упором на эти формулировки активность каждого учреждения в коммерческом сегменте стала зависеть исключительно от менеджерских компетенций главврачей и их заместителей. «На мой взгляд, эффективно работать можно, но для этого нет людей – грамотных юристов и управленцев. Пока все держится на энтузиастах, которые на свой страх и риск пытаются внедрять платные услуги и продвигать их», – говорит заместитель главного врача по платным услугам Воронежской областной детской клинической больницы №1 Андрей Бердников. В последние три‐четыре года, свидетельствуют представители государственных клиник, учредители все настойчивее предлагали дочерним медучреждениям обеспечивать себя самостоятельно, хотя бы отчасти. «Пока о самоокупаемости в медучреждении никто не говорит. естественно, и комитет по здравоохранению, и территориальный фонд ОМС следят за нашей кредиторкой, – рассказывает директор по развитию Городской больницы Святого Великомученика Георгия Ирина Соколова. – Но, конечно, когда проблемы с финансированием в ОМС возникают, нас собирают и говорят: «Товарищи, платные услуги никто не отменял». Устойчивость тренда на коммерциализацию госмедучреждений косвенно подтверждается созданием специальных образовательных программ. Три года назад тематический учебный курс появился, например, в Московском городском университете управления (МГУУ). По словам директора Центра развития здравоохранения МГУУ Константина Царанова, цель программы – рассказать о правилах оказания госмедучреждениями платных услуг, регламентированных постановлением правительства №1006, а для московских медучреждений – еще и локальными приказами ДЗМ: «Наша задача – научить организации, как реализовывать медуслуги, какой сервис предлагать. Большая часть доходов от оказания платной помощи – до 60% – идет на повышение зарплаты медработников, и для организаций это очень важный раздел работы». За время существования курс прослушали около 300 управленцев – главврачей, их заместите‐ лей, руководителей коммерческих подразделений клиник. Несмотря на нормативные лакуны, многие государственные медорганизации действительно демонстрируют рост выручки от платных услуг. Санкт‐петербургская Городская больница Святого Великомученика Георгия на прямых продажах и по ДМС заработала в 2016 году 212 млн рублей, тогда как на старте освоения коммерческого сегмента, в 2013‐м, выручила по этим статьям всего 8 млн рублей. Как показал опрос врачей госклиник, организованный по просьбе Vademecum профессиональной соцсетью «Доктор на работе», мотивация введения в учреждениях платных услуг оказывается самой разной: по мнению 44% респондентов, курс на коммерциализацию усилило наличие на рынке востребованных специалистов; еще 37% опрошенных увидели причину развития сегмента в острой необходимости дополнить пакет услуг, предоставляемых за счет средств ОМС (подробнее в инфографике «Верхний инсайд»). Участники опроса, воспользовавшиеся опцией «комментарий», отметили: коммерциализация происходит в связи с «дефицитом бюджета», «нищетой здравоохранения», «директивами к самоокупаемости» и так далее. Продвижением платных услуг большинство операторов почти не занимаются. Только 15% участвовавших в опросе врачей сообщили, что в штате их медучреждения есть маркетолог. Информация о платных услугах в большинстве случаев размещается на сайтах клиник и «досках объявлений» регистратур, но основным промоинструментом остается «сарафанное радио». Проще говоря, коммерческий сегмент откликается на стихийный спрос – «пациенты обратятся сами, когда им будет это нужно». В смысле клиентоориентированности государственные операторы пока тоже бес‐ конечно далеки от частников, подтверждает Андрей Бердников из Воронежской ОДКБ №1. «Сейчас пациенты, которые приходят целенаправленно за платными услугами, и пациенты, обсуживающиеся по полису, по сути, сидят в одной очереди. На отдельных врачей для платного отделения нет средств, да и смысла в этом не вижу – была бы возможность организовать штатное расписание уже имеющегося персонала, – поясняет он. – Но продвинуть какие‐то решения сложно, госсистема ригидна, ориентирована на стандартную работу в ОМС. Например, мы долго обсуждали с коллегами из планово‐экономического отдела идею поставить терминалы для безналичного расчета, чтобы можно было оплачивать банковскими картами или с помощью гаджетов, но все‐таки пришли к консенсусу». Ассортимент коммерческих услуг в большинстве учреждений дублирует позиции, доступные по ОМС, об этом рассказали 56% участников опроса сети «Доктор на работе», а 41% респондентов сообщили, что за деньги в их учреждении можно, кроме прочего, пройти дополнительные исследования, например, генетические анализы. Большинство клиник не разделяют пациентские потоки – в обслуживании владельцев полисов ОМС и договоров об оказании платной помощи задействованы одни и те же специалисты: 59% респондентов сообщили, что в их учреждении медперсонал предоставляет платные и гарантированные услуги параллельно, и лишь 7% опрошенных подтвердили существование отделения с обособленным штатом специалистов. Зато, как подчеркнули 68% респондентов, совместительство благоприятно отражается на зарплате – сотрудники, обслуживающие «платников», получают свой процент от продаж. На что, кроме зарплаты, медучреждения тратят заработанное? По словам участников опроса, коммерческая выручка расходуется по‐разному: 42% респондентов сообщили, что свободные средства идут на закупку оборудования; 30% считают, что этими деньгами организации гасят долги. Встречались и негативные высказывания – «руководство забирает себе», «основную часть кладет себе в карман администрация, и около 5% выплачивается сотрудникам». Один из наших респондентов поделился деталями: «До 50% главный врач забирает лично себе, в свой карман, хищнически эксплуатируя подчиненных, создавая скрытое рабство, на вырученные деньги создавая строительные фирмы‐однодневки и фирмы‐поставщики, например, компьютерных томографов, и наворачивает в три конца цены на строительные услуги и оборудование, просто откатов ему уже мало». В ОДНУ ЖАЛОБУ «До внедрения в практику платных медуслуг существовала жесткая установка – все, что дается врачу на руки, считать взяткой. Об этом так часто и много говорили, что легализация платных услуг вызвала у многих обратную задуманной реакцию – а не положить ли и эти деньги в карман», – делится на условиях анонимности главврач одного из пермских медучреждений. Оборот «теневой» медицины, вопреки замыслам регуляторов, действительно, только увеличивается: по данным BusinesStat, с 101,9 млрд рублей в 2012 году до 168,4 млрд в 2016‐м. «Теневые платежи – большая проблема. Очень часто в заявлениях пациенты указывают, что заплатили врачу лично, – рассказывает руководитель адвокатского бюро «Онегин» Ольга Зиновьева. – Нередко оформляются фиктивные медицинские документы: на пациента заводится карта, но совершенно по другой патологии. Пластические операции выполняются в отделениях торакальной хирургии, амбулаторные стоматологические – в отделении челюстно‐лицевой хирургии, а в карте пациент записан, как поступивший с переломом челюсти. Ни на рентгеновских, ни на КТ‐снимках признаков перелома нет, потому что пациенту выполняется просто костная пластика. Куда потом подается этот счет? В страховую компанию, оплачивающую оказание медицинской помощи из средств ОМС. То есть и врач фактически заработал, и лечебное учреждение получило оплату по тарифу».Впрочем, куда больше пациентов расстраивает навязывание платных услуг вместо получения помощи за счет ОМС. Об этом как раз и говорилось на «Прямой линии с Владимиром Путиным». Юристы «Онегина» с подобными подменами сталкиваются регулярно. «Во многом эта проблема существует по вине врачебного персонала, – говорит Зиновьева, – либо добросовестно неосведомленного относительно возможностей программы госгарантий и не умеющего правильно сориентировать людей, либо (что гораздо чаще) развращенного, в самом циничном смысле этого слова, наличием возможности оказания одноименной услуги за плату на собственном рабочем месте». По оценкам адвоката, в адрес любого крупного стационара ежегодно поступает не менее 100 тематических заявлений. Разрозненность подходов к информированию пациентов подтвердили и попытки корреспондентов Vademecum записаться в несколько медучреждений на прием. Например, в Боткинской больнице «пациенту» сообщили, что по ОМС к гастроэнтерологу можно попасть только через две недели, но на платной основе врач доступен в любой день. В санкт‐петербургской Городской поликлинике №109 рассказали о возможности на платной основе удалить доброкачественное новообразование, зато предварительную консультацию предложили пройти по ОМС. А в Городской больнице им. жадкевича так и не смогли проинформировать «пациента», каким образом можно попасть на операцию по удалению доброкачественного новообразования – с полисом ОМС или на платной основе. Вал обращений граждан, недовольных коммерциализацией государственной медицины, в ряде регионов спровоцировал контрольную активность местных властей. Например, в Тульской области в прошлом году была создана специальная горячая линия, принявшая с июня по декабрь 1 040 звонков. Но лишь 86 жалоб, уточнили в областном правительстве, оказались обоснованными. Правда, Vademecum дозвониться на горячую линию не удалось. «Недавний пример из нашей практики, – рассказывает Ольга Зиновьева. – Пациентка обратилась с флегмоной свода стопы в Городскую больницу №14 Санкт‐Петербурга. Ей сделали операцию и предложили либо выписаться с незакрытой раной (что причиняло боль и несло риск инфицирования), либо согласиться на платную реконструктивную пластику, чтобы закрыть рану. Когда родственники устроили скандал, пациентке наложили шов, но операцию, которая ей была показана, так и не сделали». Андрей Бердников в ответ на любую адвокатскую историю приводит солидарное мнение управленцев: пациенты убеждены в том, что врачи в государственной больнице должны выполнять абсолютно все их пожелания бесплатно, хотя зачастую это не соответствует ни плану лечения, ни потребностям. «Многие врачи попросту боятся платных услуг, боятся, что будет очередная жалоба. Почему так происходит? А потому, что приходит пациент, получает совершенно официально платную услугу, а потом начинает размышлять: «А ведь я мог бы ее бесплатно получить, наверное». И пишет – в облздрав, в минздрав, в администрацию Президента России, – возмущается заместитель главврача Воронежской ОДКБ N1. – В результате спускается директива, и этому пациенту тут же, без очереди и бесплатно делают все и даже больше. Это потребительский терроризм. если все будут так поступать, то никакая система ОМС не выдержит». Источник: Vademecum Как сообщалось ранее, первый заместитель председателя Комитета Госдумы по охране здоровья Федот Тумусов внесёт в Госдуму законопроект, запрещающий государственным и муниципальным медорганизациям устанавливать коммерческие расценки за оказанные услуги. Подробнее читайте: Депутат Госдумы требует убрать платные процедуры из государственных больниц.

Страсти вокруг платной медпомощи