Легко ли стать пожилым?

Неспокойно нынче в российском государстве: разброд и брожение в умах мужей государственных и в аналогичных субстратах людей, их обслуживающих.

Обслуживающие «по медицинской части» льют бальзам: подростками предлагают считать мальчиков и девочек до тридцати лет. Пожилыми считают возможным называть тех, кому за шестьдесят пять. В краткосрочной перспективе (при обеспечении регулярной занятости) трудовым ресурсам предлагают доживать до 120 лет, а в среднесрочной – достигать бессмертия.

Одно только не укладывается в прокрустово лоно минздравовских расчетов: мрёт народ российский, не обращая внимания на планов скворцовских громадьё и на бравые цифры отчетов о продолжительности жизни биоматериала. Получается, что не все смогут стать пожилыми.

Жить нельзя умирать

ВИЧ-инфекцию можно смело считать инфекционным заболеванием, помогающим Правительству РФ и Пенсионному фонду уменьшить социальную нагрузку на бюджет и экономить государственные средства.

Вот, например, в Пензенской области, за шесть месяцев 2018г. умерло 60 человек, живущих с ВИЧ (за тот же период 2017 года – 51 человек), не помогает увеличение охвата лечением, хоть тресни!

А за все время наблюдения в области умерли 834 человека из 4598 ВИЧ-инфицированных – 18%. И люди это были все больше молодые, вполне себе работоспособные, не отдавшие свой трудовой ресурс на благо чёрт его знает чего. И такая история – во всей стране.

Средний возраст смерти от ВИЧ/СПИДа в России составляет 35–40 лет, в то время как средний возраст смерти от онкологических заболеваний — 60–70 лет, от сердечно-сосудистых заболеваний — 70–80 лет.

Так как пишется «Жить нельзя умирать?» Где тут ставить запятую и когда наступит точка?

Память девичья, честь незапятнанная

О росте числа умерших МЗ РФ предпочитает не вспоминать, иначе ведь ему припомнят обещания снизить и смертность, и заболеваемость за счет увеличения охвата лечением больных ВИЧ-инфекцией, на которое выделяются огромные государственные средства.

Настолько огромные, что птичье щебетание о необходимости массовых обследований на ВИЧ и неизбежного поэтому увеличения выявляемости больных начинает вызывать вопросы. Почему число выявленных случаев ВИЧ-инфекции растет или застыло на неприлично высоких цифрах? Где отдача от затраченных государственных средств?

Правда, «железная леди» говорила, что нет никаких государственных средств, а есть деньги налогоплательщиков, но ведь это где-то там, на Западе. В странах с высокой гражданской культурой населения. Биомасса таких глобальных вопросов не задает, у нее одна задача: сохранить то, что еще у нее не украли в надежде, что у меня украдут меньше, чем у соседа.

Надо жить умеючи, нужно врать играючи

С покойников, конечно, ничего не спросишь и тайком их не похоронишь. Можно лишь подприврать в статистике смертности, но общую смертность никуда не спрячешь, а брать на себя чужие грехи никто не захочет. Тем более, если за них уже раздали государственные награды и почетные звания, списав на ВИЧ, например, смертность от туберкулеза.

Куда проще жонглировать цифрами заболеваемости. Но посчитали статистику за год и начались нестыковочки. В Москве заболеваемость увеличилась на 20%, в Ивановской области число новых случаев увеличилось на 66%, в Карелии – на 50%. «Резкий рост» новых случаев зарегистрирован в Тамбовской области и Марий Эл.

Страшно? Нет, Минздраву ничуть не страшно. Он заводит свою любимую пластинку о «некорректности» приводимых статистических данных. Дескать, реальная ситуация свидетельствует о полном контроле над эпидемией.

И вот это уже не просто страшно, а ужасающе страшно. Потому что МЗ РФ ведет себя как профессиональный напёрсточник на Казанском вокзале, крышуемый участковым милиционером – нагло, с ощущением полной безнаказанности.

Для того, чтобы не пострадать от мошенника, нужно знать правила, по которым он играет. И никогда не садиться с ним не играть.

Игнорировать МЗ РФ нельзя – оно же орган исполнительной власти в сфере здравоохранения. Оно – само власть. Врёт нам не МЗ РФ, а сама власть, рупором которой является МЗ РФ.

Как она это делает? Вот, например, утверждая, что «некорректно представлять в процентном отношении малые цифры».

Ребята, вы – идиоты? Вы до сих пор считаете, что в России есть регионы с 1-2 случаями ВИЧ-инфекции? Или с десятком – двумя больных?

Даже для небольшого сельского района рост количества вновь выявленных случаев на 1-2 человека критичен не тем, что это всего плюс 1-2 больных на территории, а показателем заболеваемости.

Что такое для Пензенского района увеличение количества новых случаев с 9 за 6 месяцев в 2017г. до 14 в 2018г.? Это не рост на 5 случаев, это показатель заболеваемости, выросший до 23,7 на 100 тысяч населения!

То, что в Тамбовской области называют «резким приростом» ВИЧ-инфицированных (со 126 до 209 человек), в другом регионе просто проигнорируют.

Например, в Пензенской области только за 6 месяцев 2018 года было выявлено 252 случая ВИЧ-инфекции, но это давно не повод для беспокойства, хотя по итогам года показатель число заболевших увеличится более чем до 500 человек, а показатель заболеваемости вырастет до 40 на 100 тыс. населения. Чего беспокоиться, когда сейчас показатель заболеваемости в стране 58,4 на 100 тыс. населения? Есть возможность для статистического манёвра.

Что уже говорить о регионах, в которых рост не «резкий», а, может быть, достигается даже снижение? За полгода выявят не 1000 больных, а 998 при заболеваемости 1500 на 100 тыс. населения? Ордена будем давать за заслуги перед Отечеством?

Рост или снижение числа выявленных больных на 5-10 человек – это ни о чем не говорящая ерунда, если одновременно не принимать во внимание показатель заболеваемости.

И последние станут первыми

Журналистам, общаясь с официальными представителями минздравов всех уровней, нужно быть внимательнее, не допускать, чтобы им вешали лапшу на уши, задавать уточняющие вопросы.

Не только о том, как отличается заболеваемость ВИЧ-инфекцией в Вологодской области от средней по регионам России? Или в самой Вологде от дальнего района Вологодской области? Но еще и поинтересоваться: а какой показатель пораженности населения ВИЧ в регионе и отдельных районах и населенных пунктах?

Высокий показатель заболеваемости гарантированно приводит к росту пораженности населения ВИЧ. Может пройти всего немного времени, чтобы последние стали первыми.

Чаще всего это происходит в результате прекращения работы профилактических программ. В городе Пензе, например, по этой причине заболеваемость за 7 лет увеличилась в 6 раз. Число ВИЧ+ на 100 тысяч населения (пораженность) семимильными шагами догоняет внутриобластных лидеров (в Пензе живет 1501 человек с ВИЧ или 259,0 на 100 тыс. населения).

Зачем заниматься профилактикой, когда можно поработать со статистикой?

Наивный вопрос: почему МЗ РФ, вместо того, чтобы заниматься реальной профилактикой, начинает жонглировать цифрами статистики?

Почему вдруг стала неприемлемой десятилетиями работающая система регистрации заболеваний не по выставленным диагнозам, а по результатам уточненных лабораторных исследований (иммуноблотам)?

Ответ предельно простой: наступает пора отвечать за бестолковую и непрофессиональную организацию борьбы с эпидемией «по-русски», не имеющей никаких перспектив.

Если, конечно, результатом не было уничтожение собственного народа.

Автор: Сергей Олейник, врач-эпидемиолог, специалист по социально значимым заболеваниям

Как сообщалось ранее, пензенские СМИ дружно озаботились: Ленинский суд города Пензы приговорил к суровому наказанию 23-летнюю женщину за вступление в сексуальный контакт с двумя мужчинами. Подробнее читайте: Даже проститутки по закону должны сообщать клиенту про ВИЧ, а пациент врачу — нет.