Вадим К. рассказал изданию wonderzine.com о том, как живёт человек с ВИЧ-инфекцией, что представляет собой лечение и почему так легко угодить в сети ВИЧ-диссидентов.
«С 1997 по 2012 годы я употреблял наркотики. Поначалу ходил в университет, как-то участвовал в обычной жизни, но потом стал типичным наркозависимым — кроме наркотиков других интересов у меня не было. Просыпался, искал дозу, употреблял, искал следующую. В 2001 году я лёг в больницу с желтухой — сначала сказали, что это гепатит А, потом оказалось, что у меня ещё и инфекция вирусом гепатита С. Тогда же мне провели анализ на ВИЧ, и результат был положительным. Меня вызвали и попросили пересдать кровь, чтобы подтвердить результат», – рассказал Вадим.
Он добавил, что, когда употребляешь наркотики, жить не очень хочется, поэтому никакой фазы отрицания и беспокойства о заболевании не испытал.
«У меня не было шока или слёз — была даже радость, что я через какое-то время умру. Да и вообще, моё внимание было посвящено другому — как достать, как употребить. Это тоннельное мышление, типичное для наркоманов. При этом я боялся, что об инфекции узнают другие. Я сообщил только маме и папе — и очень им благодарен. С их стороны не было никакой брезгливости вроде отдельных полотенец, а папа говорил, чтобы я не волновался, потому что существует лечение. Родители поговорили с врачами, и меня поставили на учёт в Минске, а не в маленьком городе, чтобы не пошли слухи. После этого про меня благополучно забыли, а я не напоминал — не ездил каждые полгода на анализы и вообще ничего для своего здоровья не делал», – добавил мужчина.
На несколько лет он даже забыл о диагнозе, никто его страхи не подпитывал, тем более, что мужчина постоянно находился в изменённом наркотиками сознании.
«В 2007 году случилось чудо — я почти не употреблял наркотики, хотя и много пил, и даже год прожил с девушкой. У меня стало резко ухудшаться здоровье: ужасная слабость была постоянно, сразу после пробуждения. Любые ранки, царапины, ушибы не проходили по месяцу-полтора, кровь не останавливалась. Я мог во сне отлежать руку так, что на ней появлялся синяк, который потом тоже очень долго не проходил. Тогда я испугался, перестал бояться огласки, пошёл к инфекционисту и честно всё рассказал», – отметил Вадим.
Мужчину направили на обследование. Оказалось, что в крови около 180 клеток и высокая вирусная нагрузка. Ему назначили терапию, и больной стал её принимать.
«Никаких побочных эффектов не было — возможно, алкоголь и наркотики их притупляли, но примерно через месяц мне стало явно лучше, царапины стали нормально заживать, а слабость ушла. Я тогда не слышал о ВИЧ-диссидентах — я и о самом ВИЧ ничего толком не знал, думал, что с инфекцией лет через пять умирают, и был поражён, что мне стало настолько лучше», – подумал Вадим.
В 2012 году он лёг в реабилитационный центр и бросил употребление наркотиков.
«Ещё до этого я где-то наткнулся на видео о том, что ВИЧ не существует, кажется, это был фильм «Дом из чисел» или что-то ещё. Я не придал ему особого внимания, но в памяти что-то отложилось. Я хорошо помню, что 20 марта 2012 года я последний раз принимал психоактивные вещества — как раз недавно у меня было пять лет трезвости. Примерно через полгода после этого, осенью, продолжая принимать антиретровирусную терапию, я снова наткнулся на информацию о том, что ВИЧ — выдумка. Тогда я вступил в одну из ВИЧ-диссидентских групп «ВКонтакте», начал разговаривать с людьми, рассказывать свою историю. Мне объясняли, что плохо было просто из-за наркотиков, уговаривали, что лекарства меня убьют, приводили в качестве аргументов мнение какого-то врача и документальные фильмы — и убедили меня», – признался мужчина.
Он сам не понимает, почему тогда поверил ВИЧ-диссидентам – ведь лекарства помогали. В итоге в декабре 2012 года Вадим принял решение бросить лечение — и «соратники» поздравили его с новой жизнью.
«Как учили в группе, я ничего не сказал врачу, а когда получил очередную упаковку таблеток, просто их выбросил. Примерно через месяц вернулись все симптомы, которые были перед лечением — слабость, синяки, кровоточивость, — но в группе мне говорили, что это организм очищается от яда лекарств. Месяца через три пришло время делать анализы — и я шёл с уверенностью, что всё будет отлично, я просто удостоверюсь, что никакого ВИЧ нет. Реальность оказалась гораздо грустнее — резко выросла вирусная нагрузка, а число лимфоцитов упало. Доктор даже не спрашивал меня, пью ли я лекарства, — просто сказал: «Лечиться или нет — твоё личное дело, но в моей практике все, кто отказывается от терапии, умирают».
Моё счастье, что мой период ВИЧ-диссидентства длился всего несколько месяцев, и победил здравый смысл: я снова начал принимать терапию. Повезло, что у меня не сформировалась резистентность (со временем в вирусной РНК образуются мутации резистентности, то есть устойчивости к терапии, и препараты приходится менять — Прим. ред.), и я до сих пор, уже десять лет, получаю одну и ту же схему терапии. В общем, я вновь начал лечиться, и через пару недель всё улучшилось. При этом я даже испытывал некий стыд перед своим братством ВИЧ-диссидентов, но всё же написал о лечении в группе — и был встречен оскорблениями и обвинениями. Меня называли предателем, говорили, что я получаю деньги за рекламу лекарств, а в конце концов просто забанили», – продолжил рассказ Вадим.
Он отметил, что сначала вступил в контрборьбу, зарегистрировался в группах «ВИЧ – не миф» и других подобных. Но везде есть крайности, поэтому мужчина принял решение оставаться в стороне. Только, если кто-то пишет ему и просит о помощи, он рассказывает свою историю.
«Моё лечение сейчас — это одна таблетка в день, она содержит три активных компонента. Препарат всегда с собой, потому что пить его желательно в одно и то же время — но никаких трудностей с этим нет. Я могу спокойно улететь в отпуск, взяв с собой нужное число таблеток. Побочных эффектов нет — думаю, и со схемой терапии мне повезло, и ВИЧ-диссиденты, рассказывающие о них, сильно утрируют. Инфекцию вирусом гепатита С я тоже вылечил. Иногда я болею, как и обычные люди, — пару раз в год простужаюсь. Стараюсь заниматься профилактикой — ничего особенного, просто, например, тепло одеваюсь, слежу за личной гигиеной», – отметил рассказчик.
Он добавил, что женат и никаких проблем с его статусом не возникало ни в семье, ни среди друзей, ни на работе.
«Я думаю, предвзятость и страхи — от неинформированности. В поликлиниках до сих пор висят плакаты конца восьмидесятых о том, что ВИЧ — чума ХХ века, а на самом деле это уже давно заболевание, с которым можно жить долго и продуктивно. Конечно, правдивая информация должна быть максимально доступной и понятной. Возможно, кому-то хочется занять более удобную для себя сторону и сделать вид, что вируса не существует — но это иллюзия. И если взрослый человек вправе сам решать, лечиться ему или нет, то за отказ от лечения детей, как мне кажется, нужно вводить уголовную ответственность», – заключил Вадим К.
Как сообщалось ранее, Смерть орловчанки Софьи Мясковской вновь обострила тему ВИЧ-диссидентства в России. Инфицированные, поверив в идею того, что никакой болезни на самом деле нет и это лишь теория заговора, отказываются от лекарств, и умирают. Кроме того, успевают повести за собой огромное количество человек, убеждая их, что антиретровирусную терапию ни в коем случае принимать нельзя, так как врачи ставят на людях опыты и хотят загнать людей в могилу. Подробнее читайте: «Я ещё вас переживу!»: 12 историй о ВИЧ-диссидентах, угробивших свои и детские жизни.
