Его путь в медицину был долгим и непростым, а неординарное увлечение фолк-роком и игрой на ударных в группе «ЖабЪ», как ни странно, по сей день помогает сохранить душевный покой. Хотя образ «рокового» доктора далек от типичных представлений о детском враче. Острый на язык, со своим стилем преподавания Дмитрий Александрович сразу дает понять, что он не прогнется под изменчивый мир, но сделает все, чтобы жизнь цвела вокруг нас.
– Расскажите, как возникла мысль стать врачом.
– Года в 3-4, наверное… В семье никого, кто был связан с медициной, не было, опыта общения с врачами тоже не имел. Как-то само собой в голову пришло и все. Потом медико-биологический класс, медколледж. Пошел на «сестринское дело». Вообще путь мой витиеват. Родители предлагали юридический, но я решил, что если буду работать в прокуратуре и связан с гособвинением, то меня закажут. Потому что есть два мнения: мое и неправильное (смеется, – Прим.авт) А «сестринское» выбрал потому, что не хотел идти на стоматолога. Но после колледжа решил пойти не в мед, а на факультет психологии в СГУ. Потом сижу, смотрю в окно, а там, в студгородке, народ роится в белых халатах, и думаю: а что я, собственно, тут делаю? Я же с детства хотел стать врачом и это желание не угасло. На следующий же день отнес документы в медвуз, был зачислен на педиатрический факультет.
– Почему педиатрический?
– Тоже интересный вопрос. Когда учился в колледже, преподаватель цикла педиатрии говорил мне: только не в педиатрию! А я все понял и, конечно, сделал по-своему. Начнем с того, что дети – «цветы жизни», и дети не пахнут. Со взрослыми работать гораздо труднее. Они часто любят Геннадия Петровича Малахова и говорить, что мы их неправильно лечим. С ребенком же одна сложность: он никогда не скажет, что у него болит. Кричит и все. А ты поначалу смотришь на него и думаешь: да я сейчас сам заору, малыш, мне тоже больно! Но потом находишь общий язык.
– Психологический факультет пригодился?
– На самом деле нет. В процессе разговора сам начинаешь понимать, кому какой подход нужен. Главное, вести себя уверенно и не бояться. Хотя, когда я впервые заходил к своим маленьким пациентам, страшновато было. Но если это заметят окружающие, то все пропало. У родителей возникнет закономерный вопрос: а ты вообще компетентен? Ты ребенка на наркоз забираешь. И в случае чего твоя голова полетит с плеч. Если бояться, то к больному лучше вообще не приближаться и бежать из нашей специальности. Особенно, когда дело касается детей. Они же все чувствуют. А если вам комфортно, то и ребенку тоже, а дальше по цепочке его маме и папе, бабушкам. Поэтому спокойствие, только спокойствие.
– Вы сразу для себя выбрали специальность анестезиолога-реаниматолога?
– Еще учась, я устроился медбратом в отделение анестезиологии и реанимации новорожденных. Сначала думал о хирургии, но на 6-м курсе рассудил: хирургия – это прекрасно, но впереди интернатура, ординатура, потом хорошо, если поставят на аппендициты. И во сколько лет ты состоишься, как врач? Нет, спасибо. Пошел в анестезиологи. Это вообще люди своеобразные, у них своя манера общения. Со стороны может показаться, что человек жесткий, грубый, циничный, но это лишь издержки профессии. Слово анестезиолога-реаниматолога должно быть безапелляционно, иначе никакой работы не получится. Главное потом эту ультимативность в реальную жизнь не перенести, держать баланс. Но «амебный» тип здесь точно не задержится.
– Реалии медицины совпали с ожиданиями?
– Я что ожидал, то и получил: массу отказников, тяжелобольных детей, много смерти. Здесь все: от банальных переломов и травм до болезни Гиршпрунга, кишечной непроходимости, омфалоцеле. Видел сиамских близнецов. Часть детей заканчивает на операционном столе… Адаптация к такой работе у всех происходит по-разному. Кто-то хватается за голову, а кто-то смиряется с первых дней, что смерть неизбежна. Реабилитация после дежурств тоже у каждого своя. Я для себя выбрал музыку еще с 18 лет. Тогда меня впервые пригласили в группу барабанщиком. Все было по-взрослому: студия, репетиции, концерты. Коллективы менялись, пока окончательно не сформировался наш последний проект, в основе которого лежит легенда о сказочном чудище. У группы «ЖабЪ» своя концепция, это «болотный фолк», но на самом деле все словами не опишешь. Это надо видеть. Проект получился удачным: мы издаем свои альбомы, снимаем клипы, участвуем в международных фестивалях.
– Работе не мешает?
– Конечно, иногда приходится просить коллег подменить, но не злоупотребляю. Бывают такие моменты, когда и работы много, и с семьей хочется побыть, поэтому музыке уделяется меньше времени. Совмещать хобби, работу, науку и практику – это нормально. Если есть желание, время найдется. Я привык все делать по чуть-чуть, как и принято в анестезиологии.
– Студенты, наверное, рады такому преподавателю?
– Дело не в радости, а в толке. Первые дни, когда мне дали группу студентов, самому было не по себе: вдруг что-то не то ляпну, а они это запомнят и потом скажут: «А нам это Павлов сказал!» Ведь что значит 1-й курс: молодежь приходит с нуля, а перед ними настоящий живой доктор стоит. Начинаешь задавать вопросы, а в ответ неловкое молчание. Но я всегда говорю: не бойтесь, лучше ошибайтесь здесь! Если что-то не так, я поправлю. В реанимации ошибки быть не должно. Особенно в педиатрии, где мы имеем дело с самым ценным, что есть на свете – жизнью ребенка. И отвечать будем не перед прокурором, а перед мамой с папой. Поэтому бесконечно радостно, когда я захожу в кабинет и начинаются вопросы: а вот мы это посмотрели, там прочитали, а как тут лучше поступить? И ты смотришь и понимаешь: все было не зря! Смог! Заинтересовал!
Ведь не бывает плохих студентов. Кто-то никакой теоретик, зато даешь ему в руки клинок, и он все делает идеально. Другой, бывает, руками ничего сделать не может, зато в теме разбирается, как профессор. Толк может выйти из каждого. Первому курсу вообще не повезло – все от них что-то требуют. И мне важно, чтобы они почувствовали себя нужными. Здесь пошутил, там подсказал. В конце концов, мы, врачи, такими же были. И все здесь вместе собрались, чтобы в будущем стать коллегами.
– А не было желания все бросить и уйти?
– Бывали моменты, когда думал, что вот возьму и в медпредставители пойду. Никакой ответственности, торгуешь себе таблетками, получаешь деньги… Но не могу я так. Здесь все держит: атмосфера, люди. Университет учит одному, колледж – другому, больница – третьему. Учишься ты, потом ты кого-то учишь. Получаешь удовольствие от проделанной работы. Это все мое и точка! Только чтобы это понять, в медицине нужно проработать не один месяц и год.
Беседовала Виктория Федорова, г. Саратов, Клиническая больница имени С.Р. Миротворцева СГМУ
Читать: Откровения хирурга о работе: «Первое время я проклинал тот момент, когда родился»